Роман галицкий. Русский король

- Нечего бегать! Совсем ты глухая, что ль? Не ведаешь, чего угры творят? Надысь трое к Милухе-знахарке ворвались. Травки её целебные коням своим поганым в сенях скормили, после курей саблями рубили, а когда Милуха выскочила их унимать, саму её, сердешную, изнасилили!.. Добро ещё, красного петуха не подпустили - а у неё в хате раненый дружинник отлёживался. Вишь, чо деется, а ты - «скоренько»!

- Но, матушка, я только туда и обратно!..

- Не придумывай! Вот ужо отец услышит, он те задаст!

- Да что ты, мама! Я б давно воротилась, кабы ты не задержала! Пойду я! - И Меланья решительно отворила воротину.

Путь её был близок - к банькам за огородами. Там уж третий месяц жил Янец, дружинник князя Владимира Ярославича. Подаваться домой парень не спешил - до родного Перемышля далеко, да и опасно стало ездить.

А тут рядом Меланья. Давно нравилась ему девушка, да всё недосуг было объясниться - не любили князя Владимира в Галиче, а его дружинников и подавно: дескать, все бражники и любодеи. Сколько Янец трудов положил, пока Меланья стала к нему поласковее.

Он издалека узнал её шаги и вышел встречать. Девушка подбежала, обхватила, ткнувшись лицом в грудь. По её частому дыханию, по горячим рукам и блеску в глазах Янец сразу понял, что что-то случилось.

- Меланья? Что с тобой?

- Ой, лишенько! Ой, спрячь меня, Янец!

- Да что ты?

- Угры за мной бегут!

Янец вскинул голову - и точно: меж огородов мелькали всадники. Меланья пискнула и бросилась в баньку, увлекая Янца за собой.

- Откуда они? - шёпотом спросил Янец, затворяя дверь.

- Я к тебе шла, ествы несла, - девушка бросила узелок на лавку. - А тут они. По-своему лопочут, комонные… Я в сторону - они за мной. Я туда - они оттуда. Я через плетень - они скоком.

- Дура, надо было домой бечь. Там отец и братья - оборонят!

- А ты? - Меланья вскинула на него загоревшийся взор.

- А я, - Янец вздохнул и осторожно потянул из-под лавки меч, завёрнутый в тряпицу. - Я за тебя жизнь положить готов.

И, словно отвечая его словам, возле баньки раздался конский топот и чужие гортанные голоса…

* * *

Напуганные холопы поспешили распахнуть настежь двери - на подворье скоком ворвался палатин Бернард с десятком всадников. Пиная ногами кур и разгоняя плетьми попавшихся на пути холопов, всадники, нахлёстывая коней, вскакали на красное крыльцо. Здесь кони заартачились, сгрудились в кучу, и угры попрыгали с седел, пустив коней разбежаться по сеням.

Навстречу незваным гостям, на ходу натягивая дорогую шубу на домашнюю рубаху и порты, уже катился колобком перепуганный боярин Вышата. Последние дни в Галиче творилось такое, что ни в сказке сказать, ни пером описать, и всё страшное. Вот и прыгало у боярина сердце - как бы хуже не вышло.

- А-а, барин Вышата! - на свой лад переиначивая имя, кинулся к нему Бернард. - А мы в гости! Звать слуг, ставь мёд! Пировать будем!.. Иль не рад?

Бернард был под хмельком, хмельны были и его спутники, и Вышата счёл за благо не спорить.

- Рад, батюшка, ой как рад! - засуетился он, распахивая дверь. - Да проходьте, гости дорогие!.. Эй! Машка! Улита! Любавка! Живо на стол накрывайте! Гости у нас!

Вышла ключница, забегали девки, прибирая горницу. На стол постелили камчатую скатерть, что доставали из сундука всего несколько раз в году. На неё под пристальными нетерпеливыми взорами угров расставили ендовы, блюда и мисы с угощением.

Не ждал боярин Вышата гостей, ничего особенного не было приготовлено, и это сразу заметили угры.

- Э, хозяин! - хлебнув мёда и полезши за заедками, фыркнул Бернард. - А ты скуп! К тебе гости приехать, а чем ты их кормить?

- Да, батюшка мой, чем богаты…

- Э-э, чем богаты! - Бернард захихикал и погрозил боярину пальцем.

- Хитришь, барин Вышата! А вот как скажу искать - чего найдём, всё наше!

- Да чего ж у меня искать-то? - мигом испугался Вышата, ибо знал ползущие по городу слухи и надеялся только, что минует его беда. Ведь на боярах Галич-то держится. А коли угры станут бояр обижать, нешто неясно, что и сами…

Видать, неясно было, потому как Бернард допил братину мёда до капли и грянул ею по столу:

- Дочь хотеть видеть! Невеста моя!

«Ой! - подумал боярин Вышата и перекрестился. - Ой, вот оно!»

- Да как же это? - захлопотал он. - Да почто?.. Не в обычае…

- Я сватать приехать! - закричал палатин. - Дать мне глядеть невеста! Быстро! - И выхватил саблю.

Испугавшись, что сейчас рубанёт, Вышата кинулся звать дочь.

Белая, как мел, вышла Смеяна к гостям. От волнения и страха не убралась, как следует, - в чём была, в том и явилась. Не поднимая глаз, встала на пороге, прислушиваясь к стуку сердца.

- Добра девка! - воскликнул кто-то из спутников палатина.

- Сюда! Ко мне идти! - махнул ей повелительно Бернард.

Смеяна застыла как каменная, и тогда он сам встал из-за стола, покачиваясь от выпитого, подошёл к девушке, по-хозяйски облапил и, притиснув к себе, жадно прижался мокрым ртом к её губам.