Роман Ким

Ученый из сеульского университета Чунань Ким Хон Чжун, ссылаясь на документы корейских и японских архивов, соглашается с мнением японского писателя Оно Каору, которое могло бы разрешить эту загадку: японские разведчики, работавшие во Владивостоке под крышей консульства и коммерческих организаций, с конца XIX века вели тщательное наблюдение за корейскими беженцами в России, а Ким Бён Хак был одним из объектов наиболее пристального интереса японской разведки, в том числе работавшей с позиций тайных обществ^[50]. Это полностью соответствует признанию Романа Кима на допросе 1937 года. Весьма вероятно, что внимание японских разведчиков привлекли оба момента: и то, что Ким Бён Хак оказался одновременно человеком, приближенным к японофилу-прогрессисту Ким Ок Кюну, и мужем родственницы королевы Мин, и то, что в Россию он прибыл с «кассой», позволившей мгновенно развернуть прибыльное дело. Никаких действий в отношении Николая Кима японцы не предпринимали. Во всяком случае, нам об этом неизвестно, да и смысла в этом не было: наблюдение пока что оставалось наиболее эффективным способом держать корейскую диаспору во Владивостоке под контролем. Одним из первых активных шагов по сближению интересов руководителей тайных обществ и Николая Кима стала отправка маленького Ромы Кима на учебу в Японию, в элитную школу Ётися при еще более элитном университете Кэйо, в который так хотел когда-то отправить учиться корейцев Ким Ок Кюн.

Именно тогда, когда было принято это решение, судьба Романа Кима совершила первый поворот к той авантюрной дороге, по которой он потом прошагает всю жизнь. Сам он не участвовал в этом выборе, но всю жизнь подсознательно чувствовал его неизбежность, роковую и родовую предопределенность. В этом смысле судьба Романа Кима в тот момент впервые напомнила судьбу Рихарда Зорге, родившегося на четыре года раньше и тоже в России. Ким верил, что в значительной степени своей биографией оказался обязан предкам, в том числе двоюродной тетке (рискнем предположить такую степень родства) — королеве Мин. Рихард Зорге не раз говорил, что решению следовать идеалам коммунизма способствовало осознание того, что он является двоюродным внуком ближайшего друга Маркса и Энгельса, одного из основателей американской Социалистической партии Фридриха Зорге. Кореец Роман Ким и немец Рихард Зорге в детстве покинули Россию, чтобы вернуться в нее людьми со сформировавшимися убеждениями, а потом стать крупнейшими фигурами тайной истории нашей общей родины.

Глава 4 ЗОЛОТОЙ МАЛЬЧИК ИЗ КЭЙО

Человек вне времени, вне пространства,
Вне страны, вне партии, вне гражданства,
Вне семьи, вне дома, вне дат печальных,
Вне побед, вне целей ближних и дальних,
Человек вне общих акций протеста —
Неизвестно, из какого он теста…

Александр Долин. Человек вне времени…

«Япония — страна, где я провел детство. Страна, где я впервые учил алфавит и счет, и страна, где меня впервые повлекло к литературному труду…» — напишет много лет спустя Роман Ким, наводя на мысль о том, что Япония, а не Россия и не Корея, стала его настоящей родиной^[51].

Он попал туда ровно через год и одну неделю после окончания Русско-японской войны, 13 сентября 1906 года^[52]. Мы не знаем, каким путем и кто привез маленького Рому Кима в Японию. Скорее всего, его доставили либо японским пароходом, либо рейсом Владивосток — Цуруга русского «Доброфлота». Почти все наши соотечественники в то время добирались в Токио именно так, следуя дальше от порта Цуруга, расположенного на той стороне Японии, что обращена к материку, до столицы на поезде.