Роман М. Булгакова «Мастер и Маргарита». Комментарий

в качестве псевдонима Булгаков дает одному из основных персонажей МиМ свой собственный псевдоним времен работы в газете «Гудок» (2, 710). Поиски имени героя были, как обычно у Булгакова в последнем романе, довольно долгими. Он пробовал варианты фамилий и псевдонимов: Антоша Безродный, Иванушка Попов, Иван Николаевич Попов, Иванушка Безродный, «Иван Покинутый (известный всему СССР поэт)» (562-6-4-7 об.); Иван Петрович Тешкин, «заслуживший громадную славу под псевдонимом Беспризорный» (562-6-4-15); «Понырев, Палашов, Пушкарев» (562-9-1-2 об.); Палашов — «Безбрежный» (562-10-2-2). Направление поисков понятно: герой — молодой поэт 1920-х гг., имеющий пролетарское происхождение. Обычно, по примеру Горького, такие поэты выбирали себе значимые псевдонимы, призванные продемонстрировать их принадлежность к угнетаемому классу или, наоборот, причастность к прекрасному новому миру. Можно вспомнить в этой связи известных поэтов: Демьяна Бедного, Михаила Голодного, Михаила Ясного и т. п.

В начале романа Иван Бездомный — пролетарский поэт, автор написанной по заказу Берлиоза атеистической поэмы. Его литературный прообраз — поэт-авангардист Иван Русаков из первого романа писателя «Белая гвардия» — в финале произведения кается в написании богохульных стихов.

Образ Ивана Бездомного исследователи возводили к Демьяну Бедному (автору известного сатирического пародийного «Нового завета без изъяна евангелиста Демьяна» — 1925); к крестьянскому поэту Ивану Приблудному, Александру Безыменскому, Ивану Старцеву (Чудакова 1988: 124–125) и Александру Жарову.

Засилье антирелигиозных произведений отвечало ментальным установкам нового строя и приветствовалось властью (см., например, поэму «Иисус-душегуб» И. Березарка, которая «…всерьез обсуждалась в стенах Ростовского университета при участии не только профессоров, но даже и представителей духовенства» — Березарк 1972: 91). Не случайно Иван Бездомный в романе Булгакова знаменит, а его фотография помещена в «Литературной газете».

Описание антирелигиозной поэмы Ивана Бездомного в критическом пассаже Берлиоза напоминает отзыв марксистской критики о книге Анри Барбюса «Иисус» (1926): «Ему показалась соблазнительной мысль освободить фигуру Христа от всякого церковного налета, очеловечить ее, показать плебейские черты первоначального христианства. Конечно, реабилитация Христа, из каких бы мотивов она ни исходила, не дело революционного писателя, и Барбюс допустил в этом случае очевидную ошибку» (Литературная 1930: 345).

В 1960-е гг. на фоне появления работ о Булгакове как писателе, травимом инородцами, «вненациональными элементами, гнездившимися в РАППе» или ЛЕФе, производились и попытки «национального» истолкования романа: Иван Бездомный объявлялся истинным и главным героем произведения (П. Палиевский), а автор МиМ — чуть ли не идеологом новой волны «почвенничества» (см. об этом Михаил 1991:40–44).

…странность этого страшного майского вечера —

словосочетание «страшный майский» — первая в МиМ семантическая отсылка к творчеству любимейшего писателя Булгакова — Н.В. Гоголя (ср. «Майская ночь, или Утопленница» и «Страшная месть», «Страшная рука», «Страшный кабан»), причем это не только отсылка к гоголевскому тексту, но и «заявка» на последующие необычные события, которые не заставили себя ждать.

Время действия московской сюжетной линии вызывает споры среди исследователей, которые берутся иногда точно указать год описанных событий, исходя из того, что они происходят на Страстной неделе в мае и в полнолуние. Назывались 1926,1929,1932 и 1937 гг. Однако так же как Булгаков не придерживается с абсолютной точностью московской топографии, так и в романе, над которым он работал в течение 12 лет, время едва ли может быть привязано к конкретному году. Значимо другое: установка на синхронизацию событий московского и ершалаимского мира, не подкрепляемая конкретными датами.

Исследователями отмечено, что во многих произведениях Булгакова действие приурочено к религиозным праздникам — Пасхе или Рождеству. В начале «Белой гвардии» наступает «белый мохнатый декабрь» (1, 179), и во всем чувствуется «отсвет Рождества» (1,182). С 23 на 24 декабря профессор Преображенский делает операцию, превращая собаку в человека. В «Записках покойника» первая глава начинается фразой «Гроза омыла Москву 29 апреля» (4, 402), весной 1929 г. воскресает Москва в повести «Роковые яйца». Действие последнего булгаковского романа безусловно привязано к Пасхе, хотя в ранних редакциях встречается вариант середины июня, по времени тяготеющий к народному празднику Ивана Купалы.