Роман межгорья

В гостиницу к Саиду Мухтарову налетели репортеры, фотографы. По нескольку часов сидели у него представители трестов и организаций, которые должны были обеспечивать строительство материалами и рабочей силой. Корреспонденты иностранной печати высокомерно требовали, чтобы их раньше других допускали к инженеру Мухтарову: у них, дескать, есть мандаты, они иностранные гости, перед ними всюду вне очереди должны открываться все двери.

Когда Саид принял их, то предложил заносчивым корреспондентам говорить с ним по-русски или по-узбекски.

Одновременно с корреспондентами на прием к Мухтарову пришел мужчина. Одет он был в новый, словно бы для этого визита приобретенный, но слишком большой по размеру костюм. На его левой щеке протянулся до самого уха старый шрам, который раньше, возможно, был старательно скрыт роскошными бакенбардами, теперь начисто сбритыми. По внешнему виду ему можно было дать значительно больше сорока лет, но в его русых, словно полинявших, как солома от солнца, по-во-сточному вьющихся волосах не было даже признаков седины. В светло-серых глазах еще блестел огонек.

— Я вас задержал из-за этих корреспондентов. Простите. Садитесь, рассказывайте, — обратился Мухтаров к посетителю, терпеливо стоявшему возле двери, пока он горячо разговаривал с назойливыми корреспондентами.

— Не беспокойтесь, спасибо. Я на одну минутку, — ответил посетитель.

— Ну, тогда говорите, зачем пришли ко мне. Мне казалось, что говорить удобнее, сидя в кресле. А так вы… просто подгоняете меня.

— А что вы думаете? — независимым тоном ответил тот вопросом, подойдя на несколько шагов ближе к столу, за которым стоял поднявшийся с кресла Саид-Али Мухтаров. — Вам, знаете, надо поторапливать посетителей. А то, если каждый будет засиживаться…

— Какое же у вас ко мне дело? — перебил его Мухтаров.

— Пришел наниматься на работу.

— Вы инженер, техник? — спросил Мухтаров и внимательнее пригляделся к посетителю, чувствуя, что начинает нервничать.

— Нет, товарищ Мухтаров. Я хочу, скажем, по графе канцелярии… У меня прекрасный почерк, безупречное знание языка, юриспруденции.

И посетитель, заметив, как пристально посмотрел на него Саид-Али, как его взгляд остановился на шраме, потом на костюме, что висел на нем, как на вешалке, умолк. Но он, видимо, не смутился, а будто давал хозяину возможность осмотреть себя.

— А вы в самом деле особенный посетитель. Да кто же это вам посоветовал прийти ко мне в гостиницу наниматься на работу? Контора строительства создается в Уч-Каргале, там есть люди, которым известно, какие работники нужны. Меня ваш каллиграфический почерк, даже эта самая… юриспруденция сейчас абсолютно не заинтересовали. Советую вам поехать в Уч-Каргал… Вы кавалерист, или кто это вам так щеку расписал? — совсем другим, неофициальным, тоном спросил Мухтаров, садясь снова за стол.

— А это… ну, понимаете, в молодости всякое бывает. В армии я не служил.

— Сколько же вам лет, что вы в армии не служили? Вы русский?

— К полсотне добираюсь. Да, русский, родители из Самары в Баку переселились. Моя фамилия Молокан, Василий Онуфриевич Молокан. Я попал не в армию… Да это не имеет никакого отношения к нашему разговору…

— Конечно. Тогда — все, товарищ Молокан. Будьте здоровы. Не забудьте же — Уч-Каргал.

— Хорошо, хорошо, благодарю.

И когда вслед за ним вошли другие посетители, Мухтаров некоторое время все еще думал о красноватом шраме на свежепобритой щеке, о новеньком, не по росту, костюме, о непринужденных манерах, так мало подходящих человеку, пришедшему в столичную гостиницу наниматься канцеляристом…

В Намаджане Саид-Али Мухтарова уже ждали инженеры, техники и другие специалисты, приехавшие сюда со всех концов страны, узнав из газет о начале строительства.

Синявин еще не вернулся из экспедиции, обследовавшей Кзыл-су. Ежедневно с верховьев реки он сообщал о положительных результатах работ. В горных ущельях Кзыл-су теряла много воды, но количество ее можно было и удвоить, если обуздать реку и ввести ее в постоянное русло.

Началась строительная горячка. В намаджанской конторе Синявин временно оставил вместо себя Преображенского, и Мухтаров не собирался отменять решение старого инженера. Наоборот, он пригласил Преображенского к себе и после краткого, но довольно обстоятельного разговора поручил ему организовать строительный отдел в управлении, подобрать штаты.

Преображенский охотно принял предложение Мухтарова. Быть начальником строительного отдела означало стать заместителем начальника строительства. Об этом еще ничего не говорил Мухтаров, об этом еще не было написано в приказе по строительству в Голодной степи, но логика вещей вела к этому.

— Я с удовольствием поеду с вами в Уч-Каргал, товарищ Мухтаров, где мы сможем подобрать место для строительной конторы, — заявил Преображенский, узнав о том, что Мухтаров собрался ехать в Караташ и в обитель. — Это значительно бы ускорило дело.

— Абсолютно правильно. Сегодня же и выедем, Виталий Нестерович.