Роман межгорья

— Но ведь это безумие. Надо направить все четыре дрезины с милицией. Не теряйте рассудка. Вас тотчас убьют. У них нет никакого пироксилина, это все чепуха, они только запугивают нас.

Мухтарову стало неловко оттого, что он на какой-то миг был склонен согласиться с уговаривавшими его товарищами. Синявин, как мел побелевший, схватился обеими руками за голову, расхаживая взад и вперед возле дрезины. Ходжа Алямов советовал подождать, покуда он свяжется по телефону с Намаджаном. Мациевский положил свою единственную руку на плечо Саиду.

— Может быть, передумаем, Саид-Али?

— Нет, я еду. У нас мало времени. Связывайтесь по телефону с Намаджаном, с уч-каргальским ГПУ, со Штейном поговорите и делайте, как он вам скажет, а я тем временем поеду туда. У меня осталось сорок восемь минут. Понимаете, что в таком деле побеждает решительность, а не медлительность… Мы должны выиграть время!

Моторист проверил мотор открытой дрезины, завел и стоял, готовый покинуть машину.

— Это вот тормоз, а здесь выключается мотор. Чтобы остановиться, закроете доступ горючего и нажмете на тормоз.

— Хорошо, спасибо. Я-разбираюсь в этом деле.

Мухтаров включил сцепление. Машина завыла и, взяв высокую ноту, двинулась. Из толпы что-то крикнули Саиду, но он не оглянулся. Открыл дополнительный краник горючего, и машина рывками понеслась в горы. Теперь и мотора не было слышно из-за сплошного свиста. Саиду казалось, будто беспрерывное эхо в ущельях, рождаемое заоблачным гулом вечных буранов в горах, неслось ему навстречу.

Чуть-чуть накрапывал мелкий дождик, и воздух свежел.

«Наказание тяжелое, но и полезное…» — звучали в ушах собственные слова, сказанные им четверть часа тому назад. Теперь он едет прямо в руки к своим смертельным врагам, врагам партии, советской власти. Дехкане, сбегавшие с гор, провожали его тревожными взглядами.

Ну, вот тебе и война, товарищ Саид-Али Мухтаров!

И совсем другая мысль пришла ему в голову. Почему именно смерть должна завершить кольцо неудач, постигших его в личной жизни? Он одинок? Нет, не одинок! ЦК партии, зная о решении обкома, «нашел возможным…» для «оздоровления Ташкентского сельмашстроя…» назначить туда инженера Мухтарова!

Но и ранее пришедшая ему в голову мысль не оставляла его. Война! Он пытался заинтересоваться горным ландшафтом, оценить небольшие, даже не обшитые деревянными укреплениями туннели, встречавшиеся по пути. Облицовывать дороги собираются лишь в третью очередь. А стоит ли вообще это делать? Скалы, камни. Кое-где из расщелин стекала вода…

Мотор работал на удивление ритмично. В дрезине стало жарко, и Саид подставил свою голову освежающей прохладе ветра и дождя.

Миновав Кампыр-Рават, Мухтаров посмотрел на часы. У него еще оставалось восемнадцать минут. Через каких-нибудь пять минут он проскочит последний туннель, находящийся недалеко от головы канала. Может быть, это шутка? Может быть, там и басмачей никаких нет? Просто подшутили над нами, как это делают первого апреля.

Но это не была шутка. Четверо вооруженных английскими винтовками и кинжалами стояли по двое с обеих сторон туннеля и проводили Саида ружейным залпом. Они. наверное, подавали своим сигнал. Саид выключил сцепление. Мотор зарычал и умолк. Дрезина по инерции двигалась по туннелю и резко свернула в сторону. Саид нажал на тормоз. Туннель тянулся на сто один метр в длину. Заторможенная дрезина остановилась у выхода.

Навстречу дрезине бежало около полутора десятков басмачей, пестро одетых и вооруженных чем попало. Темнота туннеля сменилась резким дневным светом, а в уши ударили злобные крики ошалевших от радости бандитов.

Саид понял, что в его поступке была немалая доля легкомыслия. Что это война — у него уже не было сомнения. Победа басмачам досталась дешево, даже без всяких уловок. Он просто сам дался им в руки. «Так глупо, — мелькнула в голове трезвая мысль, — снова проявил легкомыслие…» Но уже поздно сожалеть об этом.

X

Несколько вооруженных людей стремительно направились к дрезине. Саид-Али не стал ждать, пока его схватят басмачи (не было сомнения в том, что они приближались с таким намерением). Ближе всех к дрезине подошел лучше других одетый и вооруженный моложавый мужчина с бородкой. Рядом с ним стоял другой, по-видимому помощник. Саид с первого взгляда догадался, кто они. Один из них был бек-баши. Раздумывать не оставалось времени. Саид выскочил из дрезины и направился к бек-баши. В голове одна за другой возникали и терялись мысли. Топографию гирла он знал до мельчайших подробностей. Бежать можно только в туннель или броситься вниз, прямо в гирло канала. Допустим, что дрезину он успеет обойти до первого выстрела из винтовки. А дальше? Лучше — вниз, в гирло…

Его мысли вдруг оборвались. Руки басмачей впились в Саида и вернули его к мрачной действительности. Двое откормленных байских сыновей, точно железными клещами, держали Саида. Крик победителей заглушил всякую надежду на спасение.