Роман О Придурках

Был Барбосятинов человеком не суеверным, в приметы всякие верил неохотно. Но… Вот его непосредственный начальник полковник Ненаш академиев никаких не кончал, пуль вражеских пачками во впалую грудь не ловил, связей, порочащих честное имя, не имел, а в начальники выбился. И три звезды на погон, и орденов полкило, и пенсию в-случ-чего повышенную, персональную. А все почему? Потому что в Мавзолей ходил. Причем два раза. Первый раз майором ездил, когда Вождь еще живой был. Ну, не в смысле, что совсем живой, а в смысле, что 'живее всех живых' для всех и для всякого, который советский, и еще в тюрьму вездесующим товарищем майором не посаженный. Приехал назад, домой, сильно так со всех своих сторон просветленный, и сразу же подполковником сделался.

Во второй раз поехал, когда слух прошел, что любимое тело жириновские горлопаны намереваются наинепременно вынести и простой земле предать. Собрал все свои сбережения, у сослуживцев под залог орденом малость наличности занял. И съездил, и простился. Вернулся опять вдохновленный и еще больше до самой макушки просветленный. Следом приказ прилетел. О третьей звезде.

Тут не только наш товарищ майор, и все остальные майоры сразу догадались, почему прет шефу фортуна, и мечту себе голубую обозначили.

А на третье сегодня у Барбосятинова последняя мечта… друзья-товарищи наказ дали — сходить в сквер Большого театра и посмотреть, — а правда ли там голубые ели, причем открыто, ни от кого не прячась, а потом пили и даже прилюдно нужду справляли. И ни милиция, ни общественные народные дружинники партии 'Молодая, заглядывающая в рот, Россия' их не разгоняют, хотя мэр брезгливо морщится и лично просит.

Его принял сам Решайло. Настоящий Министр, всамоделишный, хоть и не его непосредственный. Но, кто знает… кто знает… может, меня к ним, а может и он к нам…

— Мы могли бы позвонить Ненашему. И через него поручить вам. Но… Есть оперативная информация… кто-то у вас дует в другую сторону… служит верой и правдой… олигархам и бандитам. — Министр говорил короткими фразами, ходил вокруг и около, а сам, противный, сморщив нос и повесив на кончик его маленькую зеленую капельку, пытался понюхать товарища майора. Или надкусить. Или в душу влезть.

Товарищ майор вытягивался в струнку, товарищ майор каменел, только глазами водил вслед перемещениям важного генерала.

— Олигархам или бандитам? — попросил уточнить он, беспокоился — вдруг заарестовывать придется, а он какие-нибудь особые приметы перепутает.

— А что, есть существенная разница? — генерал посмотрел на подчиненного как на особо слабо полоумного. — Или вам известен конкретный предатель?

— Это не я! — сразу предупредил честный товарищ майор и на всякий случай тут же вывернул карманы — смотрите, мол, чист как стеклышко.

— Не беспокойтесь, мы проверили, — генерал, наконец, стряхнул зеленую капельку на пол. Она громко звякнула, подпрыгнула полтора раза и, хлюпая и чавкая, весело укатилась под стол. — Вы самый бедный… то есть, я хотел сказать… честный… преданный! А то, что вы уже в этом направлении сделали… сразу четыре иностранных и даже в некотором смысле вражеских…

— Служу Со… — хотел немедленно выразить свой восторг товарищ майор, но забыл, как надо рапортовать, все еще по-старому, или уже не важно? Никто не смог бы обвинить товарища майора в неумении выкручиваться так выкрутасно, что он и продемонстрировал в очередной раз: — И буду служить!

— Не кричите, я понял… то, что вам доверено… Самим! Вы, надеюсь, понимаете? Какая честь! Так вот, то, что вам поручено, должно умереть вместе с вами.

— Умереть?

— Именно умереть.

— А можно, оно во мне умрет, а я как бы еще немного останусь? Дел невпроворот, товарищ главный генерал!

— Не перебивайте!

— Хорошо, не буду.

— Значит, я сказал, должно умереть…

— Так точно, — погрустнел уже согласный товарищ майор.

— Или быть выполнено.

— Вот это уже лучше, — на горизонте замаячила маленькая надежда. — И приятнее.

— За выполнение задания вы получите от меня лично…

— Сколько?

— …наличными… без отчета об использовании… в иностранной валюте… один миллион…

— Долларов? — выпученные от озвученного числа глаза чуть не взорвались и не забрызгали министерский кабинет.

— …японских иен… по курсу… сразу после завершения операции. И две звезды к вашему новому месту работы…

— У меня уже новое место работы?

— Останетесь вместо Ненашего.

— А-а-а…

— Или переведем вас в столицу.

— У-у-у!

Генерал подошел к столу. На его исцарапанной поверхности лежало много всяких конвертов: два больших одинаковых, но разноцветных, потом два мелких, причем один из них зеленее второго, а рядом еще толстый и другой, тяжелый.

— В этом конверте, — первый приз в личные руки майора, — подробный план. К нему, — это уже первый зеленый, — инструкция — как вам, без ущерба для ваших умственных способностей, выдать этот план за свой. Ознакомьтесь, пожалуйста!

Барбосятинов старательно выполнил приказ и ознакомился. Только конверт открывать пока не стал.