Роман О Придурках

Юлить с ними профессор и не собирался. Во-первых, потому, что вообще юлить не умел. Он и плавал-то плохо. Во-вторых, потому, что страшно.

Они стелют мягко, но веры им… Раздевают догола, в душу с грязными ногами залазят. А для чего, спрашивается? Чтобы тебя получше разглядеть и ну какую помощь, — моральную, там, или материальную оказать, подмогнуть в трудную минуту? Дудки! Жди от них! Ты для них завсегда должон… якобы, во имя Родины, которая — они. И в которой тебе, если ты сам себе… то никто тебе… тем более они…

Пуще всего профессор боялся, а ну как пронюхают, что ему Небритый поручил, и что за верную службу обещал? Нет, не зря он сегодня всю ночь думать пытался.

Вот они что… нашими руками… а если не согласимся, всех по отдельности и каждого в групповухе… по самой строгой 58-й статье… с конфискацией полного довольствия и сладкого удовольствия… или сразу к стенке в самой неудобной позе… без мыла и выходного пособия… И что теперь?… Выхода нет… Или мы им, как они просят… или они нас, как мы не любим…

* * *

За неделю до великого праздника металлургов собрал профессор по частям в одно место своих аспирантов и перво-наперво серьезно с ними о старом заговорил.

— Хватит, молодежь, мелочевкой промышлять, — сказал как отрезал, а чтобы сомнений в его непонятной осведомленности не осталось, уточнил для ясности. — Дороги портить, — прищуренный взгляд на Юльку, — у заводов со счетов деньги тырить, — и Ваську заставил покраснеть, — наркотой липовой торговать, — здесь на полную катушку любимому Лехе перепало. — Это ли настоящая шпионская работа? Одна Наташа у нас человек серьезный, никакого вреда никому не приносит. Старые студенческие работы в Центр переправляет и смело дает…

— И вам тоже, — защитился от очередного возможного нападения Леха.

— Проценты к плану дает! — пояснил для особо тупых профессор. — Не перебивайте, агент Леха. Я так думаю: не для того я вас в ученые готовлю, чтобы потом, когда ваши мелкие пакости раскроются и перерастут в крупные скандалы, краснеть за вас! Пора, юные мои други, серьезным делом заняться.

— Бабушек через дороги переводить? — спросила сердобольная Наташа.

— Нет, в почетные доноры, — пожелал напоить всех своей разбавленной детскими излишествами кровью Васька.

— А вот и не угадали, — заелозил на стуле профессор. — Будем мы с вами коллективно П-та брать…

— В долю? — испугался за свой карман немного жадный Леха.

— Президента чего? Банка? — загорелся охочий до чужих кредитов Васька.

— Концерна? — предположила практичная английская подданная.

— Солнечной Башкирии? — сделала вид, что угадала направление поиска Юлька.

— На кой он нам сдался! Бери выше!

Стали брать выше. У кого на кого фантазии хватило.

— Росэнерго?

— У меня на него аллергия! Еще выше!

— Буша?

— Тьфу на тебя. Его нам ни в жисть не достать.

Устал профессор слушать, подсказать решил.

— Нашего, российского, который летчик, с самолета на горных лыжах и сразу на татами.

— Было бы что стоящее, — разочарованно молвила вторая ровно половина зааспирантуреных агентов женского пола.

— А на фига он нам? — выразила непонимание ровно половина заагентуреных аспирантов мужского пола.

— Возьмем и в подземелье его, в подземелье! — раскололся профессор.

Лосев-Рогатов мерил со своей колокольни. В его маленьком на свободолюбие сознании как-то не помещались такие вольные мысли. П-та великой державы не уважать? 'На фига'! 'Было бы что стоящее'! Как язык в узел от таких слов не завязался, в трубочку не свернулся! Еще недавно, он знает! за такие мысли первую ровно половину бы к пожизненному, а вторую в психушку, на полное государственное довольствие и личное от крепких уколов во все уколительные мягкости удовольствие. Но… приходится делать смиренную мину, придумывать доводы, чтобы убедить эти осколки гнилого во многих местах капитализма пойти на поводу у любимого профессора, идущего на поводу товарища майора и всей родной заботливой кагэбэ.

— А для чего? — разочарованию аспирантов не было предела.

— Мне по блату, специально для такого случая, дали четыре новых темы. Точнее, тема одна, но каждому из четверых ее по-своему разрабатывать. Кто хорошо сделает, тому без защиты ученую степень присвоят.

— Посмертно? — спрятала тонкий нос в лохматую бороду профессора любимая Юлька.

— Чего уж сразу посмертно? — испугался опасной догадливости аспирантов профессор. — Мы же по заданию, не самодеятельностью тут… Вам и на родине этот подвиг зачтется.

— Что за тема такая золотая?

- 'Если бы я встретил П-та России, я бы показал ему!..' Такая вот скользкая тема.

— Это для мальчиков, — разочарованно всплакнула Наташка.

— Ну что вы цепляетесь, — взмолился профессор. — Для вас немного подкорректируем. 'Я показала бы ему!' — так пойдет?

— Пойдет! Нам есть что показать!

— Ну, я вижу, тема уже нравится?

— Сколько листов?

— Каких листов?

— Ну, это, диссертации, чтобы без защиты сразу присвоили?