Роман о себе

Уже готов побиться об заклад с самим собой, что прокачусь в прошлое безрезультатно. Или я к чему-то приблизился, смещая времена? Жизнь только исчисляется временем. Жизнь, как и время, течет. Уж если в нее вдаваться, то полезнее, может быть, все замыкать промежутком одного дня или одной минуты. В такой минуте и прячется суть. Потому что она ни от чего не зависит. Не здесь, так там она тебя все равно найдет.

Было: закончил рейс на китобойце «Тамга». Пришли на отстой: Ванино, воздух желт, жара. Ресторан «Дельфин», коктейль «Три мандарина» и синь Татарского пролива. Везде царствует порт: столько железа навалили, что насыпная земля осела! Откуда что прет? Грузят в Японию лес, выгружают квасцы для производства бумаги. Грейферы берут серу из полувагонов, что пришли морским паромом «Сахалин-2». Грузят деньги на Сахалин…

Вот где себя поймал! Я на погрузке денег. Попал в сборную морскую бригаду из честных людей. Да и как украдешь? Вокруг охрана, тебя, честного, держат на мушке пятеро «краснопогонников». А ты на полусогнутых, гнешься под тяжеленными упаковками… Куда легче раскатывать рулоны билетной бумаги по причалу - по 500-800 кг! Мы так устали от денег, что чуть не утонули, решив искупаться в порту. Руки онемели до плеч, на воде не держат. Ухватились один за другого и орем: «Спасите! Все деньги отдадим…»

Пока мылся в душе, все разбежались. Проголодался, поискал на виадуке стояк, чтоб перекусить. Спрашиваю у соседа, который тоже поставил поднос: «У тебя горчица есть?» - он ответил, выкладывая ложкой горчицу из баночки на засаленный рыбой лист: «У меня все есть, кроме совести». Понравилась его морда, сонная, простая, как у Ивана-дурака, с кустами волос, торчавших из широких ноздрей. Про эти кусты он ответил так: мол, намеренно не состригает. Бережет «для фильтра». Или можно тут дышать? Ели на виадуке, под нами докеры раскрывали состав с пшеницей. Поставили столы, включили «Циклон»; поднявшись выше виадука, нас окутала едкая хлебная пыль. Докеры работали в респираторах, не будешь же в них есть? Так что Гриппа, может, и был прав, что с такими ноздрями, как у него, без природного фильтра не обойтись. Сколько раз я его ни цеплял, он отвечал в таком тоне, когда не поймешь: серьезно говорит или шутит. Вид имел сонный, но я угадывал в нем повадки и силу подремывавшего в лени зверя. Таких людей повидал на море, но в нем было еще и свое.

Откушали яйцами вкрутую и кусками вареной трески. Подошла официантка со счетами. Здоровенная буйволица в короткой юбке, аж трещавшей на бедрах. Начал к ней для потехи приставать. Хотелось посмотреть, как она себя поведет: врежет счетами или облает? Могла одним бедром скинуть меня на вагоны. Буйволица считала, напряженно складывала на костяшках стоимость блюд. Вдруг перевернула счеты и, такая здоровенная, сдалась: «Ладно, в койке заплатишь!» Мы с Гриппой посмеялись: куда я денусь? Придется рассчитываться за двоих!… Вот тогда Гриппа и предложил напрямик выебать его сестру Грушу, томящуюся на дальнем маяке, как я до этого томился на китобойце «Тамга». По его словам, у Груши такой же детский ум, как у этой буйволицы. Только Груша - баба не подлая, а простая, добрая и все отдаст. Гриппа описал сестру чуть ли не с пеленок. Не скрыл и то, что имел с ней связь. Многие рыбаки на ставниках живут с сестрами, а то и с дочерьми. Но теперь у него есть жена, ему не надо никакой бабы. Ради Груши он и приехал сюда из поселка Усть-Орочи. Вон у цистерны его мотоцикл «ИЖ» «Планета». Груша - это, можно сказать, лишь повод, не кульминация. Я лег ему на душу, и он может побаловать меня рыбалкой. Плевать, что я не умею завязывать крючок! Там есть кому нас обслуживать и нам угождать. Посмотрю, как он живет, и вообще: почему бы мне после моря не отдохнуть, как белому человеку, на Сихотэ-Алине? Пожить неделю-другую на дальнем маяке?

Я хлебнул кваса из треснутого графина… Меня утомил рейс, вытянула жилы китобойная пушка. Весь день обслуживаешь ее, как идола какого-нибудь. А эти слипы для разделки китовых туш? Карабкаешься по тушам, шипы на подошвах… А что в душе? Кровь и стоны, и гибель гарпунера… Зачем я опять пошел на избиение зверя? Или мне не нравятся гарцующие в море киты? А что мне плохого сделали дельфины? Мы прямо с носа судна накалывали их на гарпуны, как поросят… А здесь - маяк! Никогда не был на маяках. Видел издали на скалах - белая башня под красной крышей. По-моему, видел и маяк Датта. Дня три назад, когда шли в Ванино. В море маяки предупреждали нас об опасности. Давали сигналы светом, сиреной или ударами колокола. Почему не переспать с бабой, что занимается всем этим? Вдруг родится какой-либо сюжет?…