Роман о замках. Книги 1-4

Филипп, сеньор де ля Рош-Ноле, ставший потом Рошпо, также любил свою красавицу-кузину. Став хозяином замка, в котором еще обитал образ Катрин, он принялся за перестройку помещений. Может быть, он надеялся изгнать оттуда очаровательный призрак, а может быть, просто хотел сделать замок более приятным. Однако сам он бывал там лишь время от времени.

Он пользовался доверием герцогов, был рыцарем Золотого руна, и именно он вел переговоры по поводу брака Карла Смелого. Но после смерти герцога, попав в немилость к его дочери Марии Бургундской, он предложил свои услуги королю Франции Людовику XI. Тот назначил его сенешалем Бургундии. А потом Филиппу Поту было поручено воспитать будущего Карла VIII и его наследника. Он стал депутатом Генеральных штатов. Когда он умер (в 1494 году), его похоронили в великолепной гробнице, воздвигнутой в аббатской церкви в Сито… а сейчас она выставлена в Лувре.

Но у него не было детей, и замок Шатонёф унаследовал его брат Гюйо, а после него – его дети: Ренье Пот и Анна, которая, выйдя замуж за Гийома де Монморанси, стала потом матерью коннетабля.

Странно, но у большинства наследников замка Шатонёф либо вообще не было детей, либо рождались одни лишь девочки. Сын коннетабля завещал замок своей племяннице, которая, в свою очередь, завещала его своим дочерям, одна из которых вышла замуж за члена семейства Клермон-Тоннеров, другая же стала женой одного из Леви-Вантадуров. Впрочем, последняя рассталась со своим супругом и стала монахиней при Соборе Парижской Богоматери, а другая – настоятельницей в кармелитском монастыре в Шамбери.

Но прежде чем уйти от мирской суеты, герцогиня де Вантадур, с полного согласия своей сестры, продала Шатонёф графу де Коммарену. Уступив власти денег, проданный замок потерял свое странное проклятие, преследовавшее всех потомков Катрин…

Сеньоры де Коммарен последовательно передавали замок друг другу, пока последний представитель этого рода, граф де Вогюэ, не сдал его в 1936 году в дар государству.

Жюльетта Бенцони 4. Проделки королев

От автора

Первые части своего романа о замках[174] я начала с описания событий, связанных с Елисейским дворцом, немного сумасшедшим и имеющим отношение к главам Франции, – сооружением, стоящим на правом берегу Сены. А теперь, мне кажется, пришла пора рассказать о дворце, расположившемся на левом берегу Сены, тоже немного сумасшедшем и имеющем отношение к тем, кто в основном не согласен с обитателями Елисейского дворца.

Люксембургский дворец Слегка безумные дамы и не слишком разумные господа!

Говорят, что в час тот самый,

Когда в Люксембурге гаснут огни,

В его саду все, следуя методе,

Готовы для нежной любви.

Сатирическая песня XVIII века

Через два года после того, как нож Равальяка[175] избавил Марию Медичи от супруга, которого она никогда не любила и не считала себе ровней (регентше Франции при старшем сыне, несовершеннолетнем короле Людовике XIII), она окончательно поняла, что Лувр ей не просто не нравится – он ей ненавистен. Окружавшие комплекс зданий канавы весь год источали отвратительный запах, несмотря на огромные суммы, потраченные Марией Медичи с целью превратить Лувр в жилище, достойное короля, подобное дворцам с берегов Арно. Лувр был очень богат… поэтому она и «вышла за него замуж». Она не могла простить старому дворцу Капетингов неприятного впечатления от первой встречи с ним. В день ее «радостного прибытия» в Париж за массивными дверьми Лувра ее ждала неприглядная картина: грязные полотна известных живописцев, облупившиеся стены, протершиеся до основания ковры и мебель, пригодная разве что для каморки старьевщиков.

Все это безобразие шокировало ее впечатлительную натуру. Мария Медичи была близка к тому, чтобы принять происходившее за нелепую шутку ее новоиспеченного супруга – подвижного коротышки, веселого, но грубого и пропахшего чесноком. Она выскочила замуж в Лионе всего за несколько дней до прибытия в Париж. Супруг не встретил ее: в одиночестве и отчаянии она пробегала по угрюмым залам, стены которых цвели плесенью и отдавали гнилью. Генрих IV предпочел общество Генриетты д’Антранг, маркизы де Вернёй, которая не лишила себя удовольствия отравить супружескую жизнь флорентийке, прежде чем сблизиться с ней. Опять же не без корысти, но лишь тогда, когда назрела необходимость избавиться от властного любовника.