Роман. Разрываемые

— Я не приду в наш мотель, Ева. Ни сегодня. Ни завтра, — выдавил из себя после того, как рассказал ей, чем это грозило для нее. Для Ноя.

— Но я могла бы попытаться приехать туда тайком. Или в другое место, про которое он не знает.

— Это рискованно.

— Что же теперь делать?

— У тебя есть сын. И он на первом месте.

— А как же мы? — всхлипнула она в трубку.

— Мы есть друг у друга. И всегда будем. Я не перестану пытаться. Но как бы тяжело не было нам вдали друг от друга, разорванными, это не то же самое, если ты будешь разлучена с сыном. Он ведь еще совсем маленький. Господи, Ева. Ты же сама все понимаешь.

— Каким бы жестким он ни был, разве сможет он на самом деле так поступить? Разве он не понимает, что Ной физически нуждается во мне? Нет. Я не верю…

— Придется поверить.

— Но я не могу долго без тебя. Я дышу, только, когда я с тобой. Ной — мое сердце. Но ты — мое дыхание.

— Я знаю. Знаю. Ева, прошу. Послушай меня хотя бы раз! Ты ведь сама говорила, что не можешь допустить, чтобы из-за тебя пострадала моя семья. А я не могу допустить того, что у тебя отберут сына. В прессе было достаточно подобных историй. Он лишит тебя родительских прав и увезет Ноя так далеко, что никто не найдет его. Мы не можем так рисковать. Наша разлука — это наименьшее зло.

— Рома…

— Это не навсегда. Я что-нибудь придумаю. Ты во мне. Мне никто не нужен, кроме тебя. Сколько бы времени не прошло... Прости…

— За что?

— Прости, что не смог. Черт. Мне действительно нужно было приковать тебя к себе наручниками полтора года назад.

— Послушай внимательно, Рома. Ты не Марк, не твой отец. Ты — это ты. И я люблю тебя таким, какой ты есть. Если бы ты был другим, если бы я была другой… это были бы уже не мы.

Как только экран телефона вновь стал черным, тишина и пустота окутали меня. Мне нужна была бутылка, чтобы пережить этот вечер. Но я помнил чем закончилась моя последняя попытка утопить горе в алкоголе. Это не смогло бы унять боль, или хотя бы немного снять ее остроту. Так что я просто лег на кровать, уставившись в потолок, и снова включил радио.

Диджей, уже ставший для меня моим странным незримым другом, который все эти годы волшебным образом был созвучен моему настроению и аккомпанировал моим эмоциям, не подвел меня и на этот раз. Я усмехнулся про себя, опять услышав знакомую и подходящую под мое сегодняшнее настроение мелодию «Наутилуса».

Глава 12

Ева

Только когда я беру сына на руки, испытываю облегчение. Днями лишь он является для меня спасением. Он действительно мое утешение. Мое сердце. Но ночами все, о чем я могу думать, это Роман. То, что я чувствовала, когда мы прикасались друг к другу. То, как его теплый взгляд путешествовал по моему телу, лаская, согревая.

Хорошо, что у нас с Ноем отдельная спальня. Она же детская. Это наш маленький мир. Только здесь я могу выдохнуть и отпустить напряжение, которое почти всегда со мной.

Внезапно дверь спальни распахивается, и на пороге появляется он. Что ему здесь надо?

— Держи, — он протягивает руку.

— Что это? Мой телефон? Зачем ты его брал?

— Стер его номер.

Что он сделал?

— Откуда ты узнал мой пароль? — аккуратно усаживаю Ноя в манеж и вынужденно подхожу к тому, от кого у меня с первого дня знакомства мурашки по коже. — Напрасные труды, — холодно добавляю. — Я знаю номер Ромы наизусть.

— Ты больше не будешь звонить ему. Учти, я сразу об этом узнаю.

— Что ты сделал с моим телефоном? — забираю телефон из его рук, и меня обдает холодом, когда наши пальцы случайно соприкасаются.

— Я предупредил, — весь его ответ. Он никогда не утруждает себя пространными объяснениями.

Нахмурившись, отхожу к окну, желая быть подальше от него. Прекрасно знаю, что спорить с ним о чем-либо бесполезно, поэтому решаю сменить тему.

— Я нашла хорошего инструктора по грудничковому плаванию. Завтра я хочу отвезти Ноя в бассейн для маленьких, чтобы он научился плавать.

— Он может учиться в ванной. Я оплачу любому специалисту выезд на дом, — сухо отвечает он.

— Этот специалист работает только в своем бассейне. К тому же Ной уже слишком большой, чтобы учиться плавать в ванной, — решительно сжимаю руки в кулаки и, набравшись храбрости, добавляю: — Ты планируешь теперь всегда держать нас взаперти?

Он разглядывает мое лицо примерно с минуту, как будто ища в моих глазах какую-то ложь, и наконец изрекает.

— Мой водитель отвезет вас, — взявшись за ручку двери, добавляет через плечо, — теперь он всегда будет сопровождать вас. И еще, имей в виду, няня теперь будет жить у нас, а не просто приходить днем.

— Не забудь доплатить ей за шпионаж, — кричу ему вслед, физически ощущая, как его незримые тиски все сильнее сжимаются вокруг моей груди.

Слезы жгут глаза. Проверив Ноя, медленно бреду в ванную и смотрю на свое отражение в зеркале. Я узнаю эту несчастную, полную печали девушку, смотрящую на меня. Я видела ее миллион раз прежде за последние полтора года. Эту безнадежность. К этим эмоциям я привыкла.