Роман с самим собой. Как уравновесить внутренние ян и инь и не отвлекаться на всякую хрень

Во времена, когда iPhone считался роскошью и в ходу были кирпичи а-ля Nokia 3310, один крутой собственник большой компании жаловался мне: «Мои – сволочи, заставили меня купить эту дрянь, – и кидает на стол iPhone. – А я люблю вот этот, – показывает мне старенький, затертый Samsung. – А я даже разобраться в новом не могу! Да и не хочу! А они мне, мол, понимаете, Павел Федорович, неприлично вам по статусу с таким телефоном ходить. Вы его или вообще не доставайте, или доставайте вот этот. Ну и что в итоге получается, есть телефон, по которому я на самом деле разговариваю, а есть тот, который на переговорах достаю. И то же самое с машинами! Я люблю сам за рулем сидеть, а мне не дают… Видите ли, по статусу у меня водитель должен быть… Ну, я это терплю, а в выходные всегда водителя отпускаю. И свою машину сам вожу, нарушаю тем самым весь протокол».

Яну нужны ресурсы для защиты территории и обозначения иерархии, но еще ему нужны ресурсы для жизнедеятельности. Одежда, обувь, вода, еда, но, опять же – не шикарные. Потому что ян – жрет. Если инь – вкушает, то ян – жрет. Ему нужно быстро и калорийно. Фастфуд – очень янская еда, чтобы не отвлекаться от цели, на ходу, «не слезая с лошади» все заглотить. Там вообще не до вкуса.

Смакует именно инь, и из-за этого порой возникают конфликты. Когда, например, жена вся такая наготовила, разложила красиво, а муж пришел, все сожрал и не заметил. Или наоборот – когда мужчина в романтическом порыве наготовил, а жена пришла с работы и от усталости лицом в салат, не в силах оценить стараний. Потому что для этого нужно сначала перейти в иньское состояние, а в янском человеку все равно.

Почему ян иногда пьет алкоголь? Потому что не умеет вырубаться, останавливаться. И на дополнительные тормозные колодки тратит ресурсы. Некоторые яны для этого женятся на особо иньских женщинах. «Она – та, с которой я могу уснуть». И его спрашивают: «Ты про секс?» – «Нет. Просто рядом с ней я могу спокойно спать. Поэтому я на ней женат». И это самое главное – чувство безопасности. Вот о чем это янское общение, а вовсе не о сексе.

ЭТО ОЧЕНЬ ВАЖНО ДЛЯ УСТОЙЧИВЫХ ОТНОШЕНИЙ – ЧТОБЫ ЛЮДИ МОГЛИ РАССЛАБИТЬСЯ В ПРИСУТСТВИИ ДРУГ ДРУГА.

А больше яну для себя ничего не нужно. Он обожает роскошь. Но – дарить.

Истинный ян гордится своей инь, ходит и всем ее показывает. «Смотрите, какая она у меня крутая» – это цель имеется в виду. Ян доставляет ей удовольствие, «никто и никогда не будет делать для тебя так, как я». Дарить подарки, устраивать праздники – это исконно янское качество. И ян от этого получает кайф.

«Я больше люблю делать подарки, чем получать», – скажут некоторые дамы.

А что вы больше любите, дорогие мои читатели? Если дарить – привет яну, потому что этот момент он контролирует. И если умеет это хорошо, то делает красиво и очень щедро.

А они, мои самые родные, загадывают желания Господу Богу, Иисусу, некоему Деду Морозу или Санта-Клаусу. Мне же в этот момент хочется только одного. Только одного мне хочется! Как же я хочу разгадать все их желания, потому что исполнять их придется только мне.

Евгений Гришковец

Но янская ошибка заключается в том, что он обижается, если его подарки не принимают.

– Вот тебе лошадь!

– Зачем мне эта дура?

– Это не дура, это лошадь!

– Хе, какая огромная дура…

– Это не дура, а лошадь! Это подарок тебе, дуре!

Или, например, когда ян будто откупается – раз ты мне даришь вот это, то я тебе тогда подарю вот это.

Сергей – один из участников «Зеркала» – недавно бежал марафон и дал обратную связь. «Я помогал некоторым бегунам, у кого сводило ноги, и они ковыляли… Ну, нажать там, куда надо.

И помогать – очень наполняло меня, «мне же не важно, за какое время я добегу, но раз могу помочь – сделаю!» На финише один парень меня выловил и сказал, что благодаря мне смог добежать, и это был кайф!

Мне потом легче было бежать от ощущения, что я соревнуюсь сам с собой, сам выбираю, что важнее – помочь или на минуту (из трехсот!) раньше прибежать. И еще это помогало не сойти с дистанции и не поехать на метро домой. Ведь снова не важно, какое время, если я, пока бегу, могу помогать другим пройти путь, сняв часть боли. И я бежал дальше – эдакий массажист на дистанции».