Роман с вампиром

– Он предлагал мне вместе жить. Мы должны были поговорить об этом. Но никак не поговорим. Не знаю, почему. Чувствую себя круглой дурой. Мне хочется уйти, сбежать, улететь отсюда, лишь бы уже ничего не видеть, не слышать. Обрубить все концы и не мучиться.

– Жить? Ты уверена?

– Нет, уже не уверена.

Наступила тишина.

– Ну, что я могу сказать, – философски заметил Мухин, – он «император», олигарх, к тому же женатый. То, что он ради тебя готов бросить жену и детей, больше похоже на сказку. Конечно, сказки иногда случаются, но мне кажется не тот случай. Зачем ему это надо? То, что у вас роман – не удивительно, парень он видный, обаятельный.

«Ничего себе, расклад! Я по пониженной стоимости котируюсь?» – промелькнуло в голове Вики. Не заметив, как она неприятно вздрогнула, мужчина продолжал:

– Я не знаю, что у него там с женой и почему они то и дело ссорятся, но я видел его с детьми, его мать с детьми. Детей там просто боготворят. И потом, меня жена пинала, но я от нее уходить не хотел, сама выгнала. Ему то зачем? Он в семье – командир. Знаю, что его отец тоже всю жизнь гулял, но семью ведь не бросил! Если отец из мужской солидарности ему даже ничего и не скажет, то мать точно будет против. А там такая мама бойкая! И вообще, зачем он тебе нужен? Он пьет, баб любит, будет шарахаться по ночам. Будешь переживать. Ты извини, конечно, но мне кажется, что все это как-то нереально. Кто ты и кто он.

Вику сильно задела фраза, прозвучавшая последней. Высокого он о ней мнения! Получается, что без денег она – никто! Мило! Проглотила его «лестную» оценку, добавила:

– Он приезжал на завод, когда я там была. Был радостный, так на меня смотрел… Я видела, что он меня любит. Для меня это очень важно. Просто работать с ним мне тяжело. Я не знаю, что делать.

– Хочешь, передавай ему информацию через меня, чтобы вам реже сталкиваться. Или я буду просто говорить, когда у него настроение получше и можно зайти. Могу помочь, чтобы вы, наконец, поговорили. Хоть успокоишься. Что касается работы – у меня к тебе претензий нет. Да, Ворон – человек тяжелый. Кто спорит? Особенно на язык. Мне, мужику, и то туго приходится, а тебе, девушке, тем более. Я тебя прекрасно понимаю. И чувства твои тоже. Успокойся! Чего ты вся издергалась? Ты девочка умная, сильная, переживешь. Ну, смотри, сейчас ты уйдешь и что? Кто работать будет? И куда ты пойдешь? Опять главным бухгалтером – неинтересно. И мне тяжело будет. Народу много, а работать некому.

– Скоро Светка из декрета выйдет.

– Ну и что? Работы всем хватит. Ты за два года многого добилась. Работу свою любишь. На хорошем счету. Тебе доверяют. Ведешь крупные предприятия и зарплата у тебя неплохая. Вадим не за красивые глаза тебе деньги платит. Ты этого стоишь и перспективы у тебя большие. Многие и за пять лет работы не добиваются подобных результатов; ведешь отдельный блок по стройке, курируешь завод, переговоры с Москвой, придумываешь схемы, разрабатываешь бизнес-планы. Это все очень важные вопросы. И потом, раньше ты была под Ниной Константиновной, а сейчас вы с ней, практически, на одном уровне. На твоем месте, я бы завел просто другого мужчину, влюбился и бросил терзаться напрасно. А Вадим, кстати, за глаза тебя всегда хвалит и мне еще в пример ставит. Иногда слышать это, прямо скажем, обидно. Но не согласиться с ним я не могу.

Директор несколько раз беспокойно взглянул на часы.

– Ладно, вижу, что торопитесь. В любом случае – спасибо, что приехали. А то я ходила, как бомба с зажженным фитилем. Постараюсь взять себя в руки.

– Ну ладно, Викусик, поехал я, пора мне. Не переживай. Все останется между нами.

– Спасибо вам еще раз. Извините, если что не так.

– Давай, иди спать. Завтра на работу.

Девушка еще раз поблагодарила своего шефа и поднялась в квартиру, чувствуя, как острая боль превратилась в тупую и ушла куда-то глубоко внутрь.

Несколько следующих дней старалась в кабинет к Мухину не заходить. Ей и самой неловко от собственных любовных признаний и его лишний раз смущать не хочется. Зачем?

Глава 90

– Ты, я смотрю, не торопишься на работу? – выглянул из комнаты Вася, демонстрируя широкие желтые трусы, усеянные красным серпом и молотом, и доходившие ему до колен.

И правда! Не торопится! Она стояла в коротком малиновом халатике перед зеркалом в прихожей, поставив одну ногу на пуфик, и медленно расчесывала длинные рыжие кудри.

– А ты куда с утра? В институт?

– У нас сегодня выходной, – брат довольно потянулся, достав длинными сильными руками почти до потолка.

– Ты сам себе устроил? По уважительной причине того, что вчера не ночевал дома?

– Как это? Я пришел!

– Ага. В пять утра!

Раздалось счастливое хихиканье.

– А что? Гулял с девчонкой!

Вика рассмеялась и поддразнила его, копируя Шарикова:

– «Филлипыч – дело молодое!»

– Сама-то куда?

– Отпросилась. Хочу к Светлане съездить. Мне к десяти.

– Понятно, – Вася зевнул и направился на кухню, откуда донеслось. – Зачем? Погадать? Ты ж ходила уже!