Роман века: [роман : пер. с пол.]

— Сколько раз я просила тебя не прерывать рассказа, когда я слушаю, затаив дыхание!

— Я просто думаю, о чем рассказать раньше, чтобы тебя не запутать. Пожалуй, сначала о псевдохранителе. Стало известно не только его позорное прошлое, но и преступное настоящее. Он оказался бандитом и убийцей, готовым на все ради обогащения. На его совести не только грабежи и убийства ради денег, но и смерть невинных людей, которых он оговаривал... Из-за него один был приговорен к высшей мере, а другой повесился, не вынеся подозрений. Нас с приятелем он обвинил в том, что мы тайно обнаружили сокровища барона и присвоили их. Досталось нам тогда здорово! И возможно, для нас дело кончилось бы очень печально, если бы его самого в ту пору не узнал случайно один из пострадавших от него во время войны, когда негодяй сотрудничал с немцами. Пришлось ему скрыться.

— А сокровища барона?

— Незадолго до своего бегства он их нашел. Не в замке, спрятаны они были в домике старичка-садовника. Негодяй хладнокровно убил его и забрал все, до последнего гроша, но не успел ни вывезти за границу, ни реализовать. Только где-то перепрятал. И сам как сквозь землю провалился.

— А почему искал его ты, а не те, кому следовало?

— Те тоже искали, но вскоре перестали, так как разошлась весть о его смерти. Я бы, может, тоже перестал, да и переставал в свое время, но вот вдруг стали появляться кое-какие вещи из коллекции господина барона, а никто, кроме меня, не знал, что это за вещи. И когда несколько лет назад начался...

— ...нелегальный вывоз за границу? — перебила я. — Так вот в чем дело!

— Именно! Слушай дальше. У псевдохранителя была дочка, тогда совсем малышка. Я часто видел, как она плескалась в той самой речке, что протекала у стен замка, и запомнил ее родинку. А однажды при мне папочка чуть не отсек девочке пальцы дверцей автомашины. Ребенка положили в больницу, и как раз в это время папочке пришлось срочно смываться. Ребенка он бросил и многие годы не поддерживал с дочкой связи. В Сопот я поехал неспроста, у меня было достаточно фактов, чтобы предположить — именно отсюда преступник попытается смыться за границу. Но как на него выйти? И помог случай. В гостинице мне встречается на лестнице девушка с очень знакомым лицом, хотя я ее никогда не встречал. Позднее выяснилось, что встречал, но малышкой, а знакомым лицо показалось потому, что уж очень она была похожа на отца. Его же я на всю жизнь запомнил. А потом вы сели играть в бридж, и я увидел — у девушки два ногтя искалечены. Не знаю, заметила ли ты? Теперь надо было окончательно убедиться, что это его дочь. Появлялись шансы через нее выйти на папочку...

— Сам же только что сказал, что отец с ней не поддерживал связи.

— Да, долгие годы, но я не знал, что было потом.

— А фамилия девушки тебе ни о чем не говорила?

— Она взяла фамилию отчима.

— Так значит, папа-врач, к которому тебя на аркане тащили...

— Как раз тот самый отчим. Я все-таки к нему выбрался, но это был не тот человек, которого я разыскивал. Помолчи, знаю, что скажешь. Действительно, прошло много лет, человек меняется, человек мог сделать себе пластическую операцию, но не мог укоротиться на полметра. Такое исключено.

— Так за этим ты летал в Варшаву?

— И за этим тоже. Увидев ее в Сопоте, понял, что развязка близка, надо было кое-что проверить. Интуиция подсказывала мне, что она здесь ждет отца.

— А чем руководствовалась твоя интуиция?

— Так это же проще простого. Молодая женщина приезжает в Сопот не в сезон, ничего не делает, на прогулки не ходит, знакомств не ищет...

— Не ищет? — ехидно перебила я.

— Не перебивай. Знакомств не ищет, даже номер снимает не со стороны моря. В общем, ничего не делает, ничто ее не интересует. Чем занимается? Ждет. И тут появляется связной. Посланец папочки, чтобы сказать — нужно сориентироваться на местности, выбрать подходящее местечко и послать папе фото. А связной — личность мне известная, и отнюдь не с хорошей стороны.

— А! — только и произнесла я, про себя удивляясь собственной сообразительности.

— Со связным мне пришлось сталкиваться в те самые далекие послевоенные времена, что и с папочкой. Его посадили за ограбление костелов. Потом, значит, выпустили.

Марек рассказывал, и из разрозненных кусочков постепенно складывалась цельная картина. Афера четы Мацеяков и Паляновского, нелегальный вывоз за границу произведений искусства и ценностей, таинственный шеф банды, сокровища барона, брильянты Басеньки, роковая красотка — каждый камешек постепенно занимал свое место.

А Марек продолжал:

— Для меня больше не оставалось сомнений в роли девушки, и я сознательно принял участие в спектакле. Она решила за одну прогулку заснять с моей помощью все нужные места на пляже. Я понял, где должна состояться встреча...

— Скажите, какой гениальный! Я за вами следила и не поняла, а он, видите ли, понял.

— Не обязательно гениальный, просто наблюдательный. Причем до конца не был окончательно уверен, что правильно понял, но дальнейшие события подтвердили — правильно.

— Какое же место она выбрала?

— Да ведь ясно — на мысочке, под ивой.