Роман Виолетты. Парижские сладости

Предназначенные для нее апартаменты находились на втором этаже. Мадам де Лианкур сама отперла дверь и провела меня в красиво обставленную прихожую, освещенную мягким светом от лампы с розовым абажуром. Свет был неяркий, но его было вполне достаточно. Дама отметила, что уже полностью обставила эту квартиру, и кроме этой в ней есть еще несколько больших комнат.

— А вот и Тампль, мой дворец любви! — воскликнула она, заведя меня в лучшую из комнат, в которой была устроена спальня.

Там стояла огромная и низкая кровать с плотными занавесями — подлинная сцена для любовного действа! В углу стояло длинное низкое кресло, из тех, что так восхитительно приспособлены по фигуре женщины, особенно когда та отдается сладострастным блужданиям под ее одеждами! Повсюду было разбросано множество подушек. В другом углу располагался камин, а в другом — зеркало в полный рост. Прихожая перед спальней была обставлена как гардеробная и ванная одновременно. Здесь было выставлено и готово к употреблению все, что необходимо женщине для свершения таинств туалета: низкие диваны, биде, душ, тазики, баночки с экстрактами, флакончики с духами. Третья комната, сообщавшаяся со спальней, служила будуаром, но при определенных обстоятельствах становилась столовой, когда подавался холодный ужин на двоих. Плотные ковры целиком покрывали пол, а каждая комната, подчиняясь английской практичности, обогревалась и освещалась газовой установкой, что позволяло обходиться без прислуги.

— Твоя служанка Жюстина тебя здесь обслуживает?

— Нет, только жена консьержа и ее сестра.

— И что они о тебе думают, когда ты приходишь?

Мадам де Лианкур многозначительно улыбнулась и сделала недвусмысленный жест, говоривший о том, что визит мужчины здесь никого не может удивить.

— Но тогда они могут дурно о тебе подумать?

— Дорогой мой, я заняла простую и очень удобную позицию. Я ничего ни от кого не скрываю. Просто делаю вид, что я куртизанка, и все домыслы тут же исчезают.

Несомненно, представления о приличиях у мадам де Лианкур претерпели значительные изменения с тех пор, как я в последний раз имел честь развлекаться в ее объятиях. И то, что она сейчас так просто признавалась в этом, открыло в ней совершенно новые привлекательные черты!

— Значит, сегодня вечером ты станешь для меня маленькой кокоткой, — заметил я, любовно поцеловав даму в губы.

Она с улыбкой кивнула.

А потом настало время отдать честь ее роскошному убранству и удобствам. Я начал с обуви: под предлогом того, что иначе не добраться до высоких шнурованных ботинок, я приподнял кружевные оборки бального платья мадам де Лианкур и нижние гофрированные юбки, пока перед моим взором не предстало элегантное женское белье. Ее крошечные ножки, обутые в изящные туфельки, обтянутые шелком икры, соблазнительные подвязки выше колен, полоска голого тела над ними, полупрозрачные панталоны с оборками — и все это обрамлялось волнующимися нижними юбками!

— Что ты там возишься? Сними же с меня туфли!

Но как бы она не протестовала, я все равно умудрился оставить несколько горячих поцелуев в разных местах соблазнительно голого тела выше подвязок. Затем, вынужденно повинуясь, я снял с дамы обувь и помог ей выбраться из бального платья, при этом позволив себе свободу действий и нескромные прикосновения. Как же восхитительна женская плоть на ощупь! Какое блаженство касаться ее сквозь тонкие покровы, просунув руку на спину и поясницу, бедра и ляжки! Мадам де Лианкур осталась в одной сорочке, я одарил вниманием ее перед, потом притянул легонько за складки, повернув так, что обнаружил приятной формы круглый животик и бедра, и в то же время я нажимал на светлую материю между ее ног! О, какие же это приятные приготовления! Какие неистовые желания они пробуждают! А как подружки всегда делают вид, будто пытаются противиться подобным вольностям, имитируя ложный стыд, чем только побуждают тебя слегка их пощекотать, от чего у них вырываются слабые стоны и их пробивает дрожь. Моя хорошенькая партнерша в этом смысле меня не разочаровала.

— Ах постой! — воскликнула она, высвобождаясь из моих дерзких объятий и устремившись в туалетную комнату.

На ее пороге она задержалась и сказала через плечо:

— Я сегодня очень много танцевала. — А потом добавила со значением: — Я не забыла о твоих причудах!

Можно ли оказать более нежное внимание или сделать более многозначительное приглашение? Я быстро разделся, посетил туалетную комнату после мадам де Лианкур и вскоре присоединился к ней в спальне. Она уже лежала на кровати.

— Давай останемся сверху и не будем лезть под простыни, — предложила она, — очень жарко.

— Само собой! Так мы сможем лучше видеть друг друга!

— Ты такой же, как всегда, или даже хуже, чем всегда. Ты хочешь увидеть меня всю, но ведь ты видел меня не один раз!

— Да, но мужчина может сколько угодно смотреть на хорошенькую девушку.

— Ты льстец! Сегодня даже больше, чем обычно. Но раз тебе хочется, так уж и быть…