Роман-воспоминание

Прошло более полувека со времени уничтожения Гитлером шести миллионов евреев – вечная, незаживающая рана в сердце еврейского народа. Память о невинно погибших свято бережет государство Израиль.

Мы с Таней дважды были в Израиле. Первый раз по приглашению одного из руководителей государства Израиль – Шимона Переса, второй – при вручении мне диплома почетного доктора философии Тель-Авивского университета.

Шимон Перес пригласил нас на сейдер – традиционный пасхальный ужин. Обыкновенная квартира в многоэтажном доме, на лестничной площадке сидит солдат – охрана. Дружная семья, дети, внуки, зятья, невестки, сын летчик с приветливым, мужественным лицом. Во главе стола – хозяин, Шимон Перес. На столе традиционная пасхальная еда, перед каждым книга – агада, у нас с Таней на русском языке, каждый по очереди читает свой кусок… В памяти всплывает дедушкин дом, такой же сейдер, во главе стола – дедушка, рядом с ним – я, самый младший, задаю традиционные вопросы, и дедушка нараспев мне отвечает. Этот обряд евреи соблюдают уже тысячи лет, где бы они ни были, где бы ни жили.

Мы объехали весь Израиль. Я бывал во многих странах, но потрясение испытал только здесь. Палестина – колыбель человеческой духовности. Здесь, на камнях Иерусалима, в песках Синая, зародились главные мировые религии. «Пустыня внемлет Богу, и звезда с звездою говорит». Эти камни, пески, небо, звезды – все это вечное, непостижимое поднимает человека к высотам мысли, заставляет искать истину.

В эту страну еврейский народ вернулся после двух тысяч лет изгнания.

История знает великие, большие и малые переселения народов. Это были переселения со своей территории на чужую. Евреи переселились на свою. Повторяю, я – русский писатель, родился в России и умру в России, но я был счастлив, увидев еврейский народ на его земле. Я старый солдат, прошедший войну от Москвы до Берлина не мог без волнения смотреть на израильских юношей и девушек в военной форме с автоматами в руках. Гонения, унижения, местечковая забитость, колючая проволока гетто не смогли убить в этом народе человеческое и национальное достоинство.

Тель-Авивскому университету я подарил свой архив «Тяжелого песка», в том числе много тысяч читательских писем.

27

Успех «Тяжелого песка» окрылил редакцию журнала. На обложке «Октября» появился анонс: «В будущем, 1979 году опубликуем роман А. Рыбакова „Дети Арбата“».

Анонсировали, не читая. А, прочитав, дали задний ход.

– Впечатление сильное, – сказал Ананьев, – очень бы хотелось роман напечатать. Имел бы громадный успех, но цензура не пропустит. Значит, надо обращаться в ЦК. Я могу обратиться к Беляеву, в крайнем случае к Шауро, это мой потолок. Выше обращаться не имею права. Но ни Беляев, ни Шауро этого на себя не возьмут.

– Но они сами могут обратиться выше.

– Никогда! Обратиться выше – значит оценить роман положительно, а вдруг наверху к нему отнесутся отрицательно? Значит, у них прокол. Да им просто скажут: вы на это дело поставлены, вы и решайте. А печатать такой роман они в жизни не посмеют… Ты сам, лично, должен действовать. Ты – свободный художник, ты – известный писатель и можешь обратиться к кому угодно, даже к товарищу Брежневу. Он твой роман вряд ли прочитает, но референты прочитают. И хорошо бы найти к ним ходы.

– Я не знаю «ходов». Нравится роман – набирай. Цензура отклонит – будем бороться.

– Это негодный путь. Как только цензура его зарубит, трудности увеличатся неимоверно. Надо сразу пробиваться наверх. Сейчас, после «Тяжелого песка», твои акции очень высоки, с тобой не могут не считаться, пожалуйста, ссылайся на меня, пиши и говори всюду, что, если будет разрешение, я немедленно печатаю. Я готов за твой роман жизнь положить. Но мои возможности ограниченны. Пробивай роман наверху. Подумай, Толя!

– Подумаю.

Я считал нужным напоминать читателям о том, что «Дети Арбата» существуют с 1958 года, и повторял это постоянно. В 70-м – в газете «Труд», в 71-м – в «Московском комсомольце», в 72-м – в «Гудке», в 74-м – в «Литературной газете», «Литературной России» и «Вечерней Москве», в 75-м – в «Московской правде» и «Заре Востока», в 79-м – в «Вечерней Москве» и «Пензенской правде», в 80-м – в «Литературной газете», в 81-м – опять в «Вечерней Москве» и в «Московском литераторе». Упоминал в каждом своем выступлении по радио и на телевидении, на встречах с читателями читал отрывки из романа.

В 81-м году сделал еще одну попытку публикации. Журнал «Дружба народов» напечатал Юрия Трифонова, Василя Быкова, еще несколько серьезных авторов. Главного редактора Баруздина я знал давно, вместе ходили когда-то в детских писателях, и я дал ему прочитать роман.

Вот его ответ (в сокращенном виде):

...