Романовы. Ошибки великой династии

Будь «допетровская» Московская Русь последней в череде: Киевская, Владимирская… может, и следовало бы как-то оправдать, приукрасить напоследок подвиги «солоневичской (по-другому и не назовёшь) конницы» , стрельцов и стрелецких бунтов. Но это, по-моему, напомнило бы ремесло сочинителей пышных ходульных эпитафий в прикладбищенских гранитных мастерских или искусство гримёров в морге.

Попробуйте загримировать этот разлагающийся труп – стрелецкое войско. В Бунташный век они урвали себе горы привилегий, обросли московскими лавочками, прочим «малым бизнесом», на приказы выступить к границе отвечали стрелецкими бунтами. Вот выдержки из Костомарова:

«15 мая, во вторник, в полдень, когда бояре собрались на совет, между стрельцами раздался крик:

– Иван Нарышкин задушил царевича Ивана Алексеевича!

День был выбран преднамеренно, чтобы напомнить об убиении царевича Димитрия, совершённом именно 15 мая. Поднялась тревога; стрельцы схватились за оружие, ударили в набат во многих церквах; огромная толпа со знамёнами и барабанным боем бросилась с криками в Кремль. Затворить от них ворота не успели. В Кремле стояло много боярских карет. Стрельцы напали на кучеров, побили их, перерубили лошадям ноги и бросились на дворец. Бояре метались, не зная, что им делать, немногие из них успели выскочить из Кремля; другие в страхе прятались по углам во дворце. Стрельцы вопили:

– Давайте сюда губителей царских. Нарышкиных! Они задушили царевича Ивана Алексеевича! А не выдадите – всех предадим смерти!

Тогда, по совету Матвеева и патриарха, царица Наталья, взявши за руки царевичей, Петра и Ивана, в сопровождении патриарха и бояр вышла на Красное крыльцо. Стрельцы, уверенные, что царевича Ивана нет на свете, были поражены его появлением и спрашивали:

– Точно ли ты прямой царевич Иван Алексеевич?

Иван отвечал: что он “жив, никто не думал его изводить, ни на кого не имеет злобы и ни на кого не жалуется”. Но стрельцы, настроенные возмутителями, закричали:

– Пусть молодой царь отдаст корону старшему брату! Выдайте нам всех изменников! Выдайте Нарышкиных; мы весь их корень истребим! Царица Наталья пусть идёт в монастырь!

Патриарх сошёл было с лестницы и стал уговаривать мятежников, но они закричали ему:

– Не требуем совета ни от кого; пришло нам время разобрать, кто нам надобен!

Между стрельцами было много раскольников, и потому понятно, что увещания патриарха не подействовали. Стрельцы мимо патриарха вломились на крыльцо. Большинство бояр в ужасе убежали с крыльца во дворец, но не убежали с ними начальник Стрелецкого приказа Михаил Юрьевич Долгорукий, Артамон Сергеевич Матвеев и Михаил Алегукович Черкасский. Долгорукий прикрикнул было на стрельцов, пригрозил им виселицею и колом. Стрельцы за это сбросили его с крыльца на расставленные копья, изрубили в куски; потом стрельцы бросились на Матвеева. Матвеев отодвинулся от них к царице, взял за руку Петра. Стрельцы оттащили его от царя. Князь Черкасский стал отбивать Матвеева у стрельцов, повалил его на землю, лёг на него, закрывал его собою. Стрельцы избили Черкасского, разорвали на нём платье, вытащили из-под него Матвеева и сбросили на копья. Царица в ужасе убежала с сыном и царевичем в Грановитую палату.

Стрельцы ворвались во дворец; у них был составленный заранее возмутителями список обречённых на смерть, числом до сорока человек. Первою жертвою их во дворце были отставленный стрелецкий начальник Горюшкин и Юренев, которые вздумали было защищать вход во дворец. Но главною целью поисков мятежников были Нарышкины. Стрельцы бегали по царским покоям, заглядывали в чуланы, шарили под кроватями, переворочали постели, тыкали копьями в престол и жертвенники в придворных церквах, везде искали Нарышкиных и, принявши за Афанасия Нарышкина молодого стольника Фёдора Салтыкова, убили его, а узнавши свою ошибку, послали тело убитого с извинением к его отцу. Думный дьяк Ларионов спрятался, по одним известиям, в трубу, по другим – в сундук; его вытащили, сбросили с крыльца на копья и рассекли на части.

– Ты, – кричали они, – заведовал Стрелецким приказом и нас вешал! Вот тебе за это!

Тогда же ограбили его дом и нашли у него каракатицу, которую он держал в виде редкости.

– Это змея, – кричали стрельцы, – вот этою-то змеёю он отравил царя Фёдора.

Убили затем сына Ларионова Василия за то, что знал про змею у отца и не донёс. Наконец стрельцы добрались до Афанасия Нарышкина, брата царицы Натальи; они нашли его под престолом церкви Воскресения на Сенях: его указал им карлик царицы Хомяк. Стрельцы вытащили Афанасия, поволокли на крыльцо и сбросили на копья… Другие стрельцы поймали в Кремле между Чудовым монастырём и патриаршим двором князя Григория Ромодановского с сыном Андреем. Они истязали старика, рвали ему волосы и бороду.

– Помнишь, – кричали они, – какие ты нам обиды творил под Чигирином, как голодом нас морил, ты сдал Чигирин туркам изменою.

Ромодановского с сыном постигла та же участь, как и других.

– Любо ли? любо ли? – кричали убийцы, расправляясь со своими жертвами, а другие, махая шапками, кричали в ответ: