Романовы. Ошибки великой династии

Знаменитые «историки школы Покровского», по сути – идейные русофобы, для которых Россия – клякса мировой реакции, враг человеческого прогресса, единственная польза от которой – что она после 1917 года послужила детонатором мировой революции.

Покровский утверждает, что главная Петровская военная реформа была уже в значительной мере осуществлена до Петра, а в его царствование, при всём произведённом им шуме и самовосхвалении, продвинулась очень слабо . А в административной реформе 1698 г Пётр лишь переименовал «воевод» в «бурмистров» (модное слово, привезённое из Голландии)…

Но, парадокс, со «школой Покровского» в итоге соглашаются и безусловные патриоты. Иван Солоневич, автор широко известной книги « Народная монархия», где весьма выразительно, убедительно он показал суть «московского проекта» князя Андрея Боголюбского – Народную монархию, погубленную в итоге Петром.

Один из самых популярных сегодняшних историков – А. М. Буровский , помощник депутата Госдумы (ныне министра культуры) Владимира Мединского, а названия его книг ещё более говорящи: «Правда о Допетровской Руси», «Пётр Первый – проклятый император», «Несостоявшаяся империя. Россия, которая могла быть».

Общий лозунг Солоневича, Буровского, огромного числа их последователей – «Россия, которую мы потеряли – это допетровская Россия». Вот их картина Петровских реформ:

«Пётр выпустил 20 000 одних только указов, большей частью совершенно нелепых или недоступных для понимания (в том числе с примесью голландских слов или просто написанных неразборчиво). Причём его почти никогда не интересовала их дальнейшая судьба; большую их часть видело только его ближайшее окружение, лишь малая часть этих указов рассылалась, и уже совсем немного попадало в глубинку».

«Деятельность Петра есть лишь имитация деятельности государственного человека… У Петра с детства проявился и развился так называемый синдром гиперактивности и дефицита внимания» (Буровский).

«Пётр всю свою жизнь куда-нибудь ехал, так как принципиально не мог усидеть больше нескольких дней на одном месте; а управлять государством, будучи всё время в дороге, во всяком случае, в то время, было просто невозможно. Это подтверждают иностранцы, путешествовавшие с Петром: они писали, что не понимают, когда русский царь управляет государством, они целыми днями или даже неделями неотлучно находились возле него и ни разу не видели, чтобы он занимался какими-то государственными делами» (Солоневич).

«Неудачность Крымских походов (Василия Голицына, предшественника и противника Петра. – И. Ш. ) сильно преувеличена, чтобы поднять престиж Азовских походов Петра.

А сам Пётр в тех Азовских походах потерял половину всей армии и получил лишь выход ко внутреннему Азовскому морю…»

Солоневич в книге «Народная монархия», часть 5 «Пётр Первый», пишет о военной реформе:

«На путь этой реорганизации стал уже Грозный. За несколько лет до воцарения Петра – в 1681 году – из 164 тысяч московской армии – 89 тысяч , т. е. больше половины были переведены на иноземный строй, т. е. были превращены в регулярную постоянную армию. Как видите, “реформа” проводилась и без Петра. При Петре она была, во-первых, снижена и, во-вторых, искалечена…»

Этот ряд основательных обвинений можно длить до бесконечности. Потому-то я и предлагаю применить «экзамен войны», считать именно её результаты итоговой оценкой.

Пётр действительно был не совсем нормальный человек, после стрелецких бунтов стал… по русскому выражению, припадочный . Можно сколь угодно живописать его поведение, и я могу даже пополнить копилку ярких петровских ошибок одним очень существенным фактом, упущенным его обвинителями. Как биограф рода Голицыных, автор книги о них, я отыскал этот факт среди достоверных, но недооценённых, забытых из Северной войны. Узнав о нём (будет приведен позже), читатели или слушатели на конференциях или телепередачах, даже вполне квалифицированные специалисты выказывали огромное удивление, желание перепроверить.