Романовы. Пленники судьбы

Случай представился весной 1894 года. В апреле 1894 года в центре Германии, в городке Кобурге, влюбленные встретились на свадьбе брата Алисы Эрнста-Людвига с Принцессой Кобургской Викторией-Мелитой. Алиса и Николай встретились и провели в уединенных объяснениях несколько часов. Развязка наступила 8 апреля, когда Алиса сказала «да» Цесаревичу. Они стали женихом и невестой. Ему – 26 лет, ей – 22 года.

Нареченных все поздравляли, желали счастья, отслужили благодарственный молебен. Но больше всех ликовал Цесаревич. В тот же день послал письмо родителям:

«Милая Мама́, Я тебе сказать не могу, как Я счастлив и также как Я грустен, что не с вами и не могу обнять тебя и дорогого милого Папа́ в эту минуту. Для Меня весь свет перевернулся, всё, природа, люди, всё кажется милым добрым, отрадным. Я не мог совсем писать, руки тряслись… хотелось страшно посидеть в уголку одному с Моей милой невестой. Она совсем стала другой: веселою и смешной и разговорчивой и нежной. Я не знаю, как благодарить Бога за такое благодеяние».

В ответ Император отправил с фельдъегерем личное послание: «Милый, дорогой Ники, Ты можешь себе представить, с каким чувством радости и с какой благодарностью к Господу мы узнали о Твоей помолвке! Признаюсь, что я не верил возможности такого исхода и был уверен в полной неудаче Твоей попытки, но Господь наставил Тебя, подкрепил и благословил, и великая Ему благодарность за Его милости. Если бы Ты видел, с какою радостью и ликованием все приняли это известие; мы сейчас же начали получать телеграммы и завалены ими и до сих пор…

Теперь Я уверен, что Ты вдвойне наслаждаешься и все пройденное, хотя и забыто, но, я уверен, принесло Тебе пользу, доказавши, что не все достается так легко и даром, а в особенности такой великий шаг, который решает всю Твою будущность и всю Твою последующую семейную жизнь! Не могу тебя представить женихом, так это странно и необычно! Как нам с Мама́ было тяжело не быть с Тобой в такие минуты, не обнять Тебя, не говорить с Тобой, ничего не знать и ждать только письма с подробностями».

Мария Федоровна тоже была счастлива и сообщала Сыну: «Наша дорогая Аликс уже совсем как дочь для меня… Я более не хочу, что бы Она звала меня «тетушка»; «дорогая мама» – вот кем я для Нее буду с этого момента».

В том апреле для Цесаревича и Гессенской Принцессы время неслось необычайно быстро. Незаметно, «как один день», промелькнули две недели. Пришло время расставания. Ему надо было возвращаться в Россию; Она же отбывала в Дармштадт, а затем намеревалась на несколько месяцев уехать к Бабушке-Королеве. Свадьба была назначена на весну следующего года, а летом Николай Александрович обещал приехать в Англию.

Сестре Цесаревича Великой княжне Ксении Александровне Принцесса писала из Кобурга: «Осталось только 2 дня, а потом Мы расстанемся. Я чувствую Себя несчастной при мысли об этом – но чего не вылечишь, надо вытерпеть. Тебе можно позавидовать, ведь ты видишь Сандро каждый день, а Я не увижу Моего Ники более месяца. Не могу описать Моего счастья – оно так велико, и Я могу лишь на коленях благодарить Бога за то, что Он меня вот так наставил. А какой ангел милый Мальчик – как рады вы будете, когда Он к вам вернется».

День расставания был грустным, но прошел без слез. Аликс передала Ники письмо, которое тот прочел уже в поезде. «Я никогда не забуду этих первых дней и какая гадкая Я была с тобой; прости Меня, Мой дорогой. Если бы Ты только знал, как Я тебя обожаю, а года только укрепили и углубили Мою любовь; Я бы только хотела быть достойной Твоей любви и нежности. Ты слишком хорош для Меня».

Той весной началась интимная переписка Последнего Царя и Царицы. Более шестисот посланий Они отправили друг другу. В них о многом рассказано, но главное – о любви, о том драгоценном даре, который оба всегда берегли.

Алиса впервые за многие годы ощутила полноту радости жизни, Она перестала чувствовать себя сиротой. Ей начали сниться сладостные сны, в которых почти всегда видела дорогое лицо Своего Возлюбленного. Она Ему все о Себе рассказывала. Ее исповедальные послания Он начал получать с апреля 1894 года.

«Милый, дорогой Мой! Лежу в постели, но не могу заснуть, не написав Тебе, т. к., увы, не могу с Тобой говорить. Ах, как Я скучаю без Тебя, и сказать не могу, и как Я мечтаю о тех двух часах, которые Мы проводили вдвоем – нет прощания и нет благословения, так тяжело. Но Наши мысли будут встречаться, не так ли? О, как Я хотела бы прижать Тебя к Моему сердцу и поцеловать Твою голову, дорогой Мой, милый! Я так одинока без Тебя. Да благословит и да сохранит Тебя Бог, дорогой Мой, и да ниспошлет Он тебе безмятежный и сладкий сон» (2 мая 1894 года).

«Только Я кончила одно письмо Тебе и уже хочется начинать второе; Я известная болтушка, а когда Ты со Мной, я немею, как старая сова. Если знаешь какую-нибудь книгу, переведенную с русского, и хотел бы, чтобы Твоя глупая лягушка ее прочла, то назови. Чернила водянистые, и Я так лежу, что Ты, пожалуй, ничего не прочтешь…