Романовы. Пленники судьбы

День разлуки неумолимо приближался. Условились: Цесаревич еще приедет осенью, а потом Аликс, еще до свадьбы, погостит в России. Накануне отъезда суженого, 10 июля, невеста записала:

«Всегда верная и любящая, преданная, чистая и сильная, как смерть».

Всей своей жизнью Алиса-Александра доказала, что Ее любовь и верность именно такими и являлись.

Глава 24. Умереть и воскреснуть

В январе 1894 года Александр III перенес тяжелое простудное заболевание. Потом вроде бы всё нормализовалось. Царь стал появляться на официальных церемониях, принимал, посещал смотры и парады. 26 февраля ему исполнилось 49 лет, и никто не предполагал, что это последний день его рождения. Внешне он мало изменился, но состояние здоровья было неважным, о чем почти никто не догадывался, кроме его Минни.

В силу деликатности Царь не любил рассказывать даже супруге о своем самочувствии (ну зачем ее расстраивать!), но и без его рассказов Мария Федоровна видела, что Саше плохо бывает. Каждый день по нескольку раз спрашивала о состоянии. Он почти никогда не жаловался.

Летом же здоровье царя заметно ухудшилось, скрывать это уже было невозможно. Лейб-медик Гирш диагностировал хроническое заболевание почек. Однажды на учениях в Красном Селе Царю стало очень плохо, от резкой опоясывающей боли он чуть не потерял сознание, и его пришлось спешно отправлять домой, прекратив учебные занятия войск.

То лето жили в Петергофе, в милом дворце Коттедж. Одно время, как показалось, наступило улучшение. В начале августа для консультаций был приглашен известный врач-терапевт из Москвы Григорий Захарьин (1829–1907). После осмотра пациента он без обиняков сказал Царице, что «опасается за ближайшее будущее» и что «следует принимать решительные меры». Во-первых, необходима строжайшая диета, а во-вторых, надо немедленно перейти на лечебный режим и покинуть столицу.

После обсуждения с придворными, родными и лейб-медиками было принято решение ехать в Царскую резиденцию Беловеж, где Император любил бывать на охотах.

Своей невесте Цесаревич Николай сообщал в августе 1894 года: «Бедный Папа́ очень расстроен, теперь он попал в руки докторов, что само по себе очень невесело. Но не всегда можно этого избежать. Он реагирует острее, чем другие, потому что болел всего два раза в жизни – 22 года тому назад и прошлой зимой! Мы стараемся по возможности ободрить его, и теперь он уже доволен, что едет в Беловеж».

Царица надеялась, что чистый воздух хвойных лесов, размеренный режим дня и уход дадут благоприятный результат. Но в Беловеже лучше не стало. В начале сентября переехали в Спалу под Варшавой. Положение не улучшалось. Здесь, 8 сентября 1894 года, Александр III написал письмо дочери Ксении в Крым. Это стало его прощальным посланием.

«Моя милая душка Ксения, прости, что только теперь отвечаю на твои милейшие письма, которые доставили мне огромное удовольствие. С тех пор, что переехали сюда, чувствую себя немного лучше и бодрее, но сна – никакого, и это меня мучит и утомляет ужасно, до отчаяния.

В Беловеже я совсем не охотился и бывали дни, что не выходил из дома, такая мерзкая была погода. Здесь я почти каждый день на охоте, и погода чудная, летняя. Радуюсь страшно увидеть тебя в Ливадии, на что ты похожа, как выглядишь и как поживаешь. Жоржи, слава Богу, поправился и будет с нами в Крыму, он очень наслаждается охотой и доволен своим пребыванием здесь.

Захарьин очень доволен Спалой и находит местность сухой и здоровой; сегодня он уезжает в Москву, а позже приедет в Крым. Надеюсь, что осень будет хороша в Крыму и что нам удастся еще погреться на южном солнышке, а то будет просто обидно».

Далее письмо продолжила Мария Федоровна:

«Папа́ ушел в уборную, чтобы умыться, и я пользуюсь случаем, чтобы от всего сердца благодарить тебя, милая душка Ксения, за твое дорогое письмо, которое я получила сегодня утром и прочла с величайшим удовольствием. Ты нам (так в тексте. – А.Б.) страшно не достает в милой Спале, и каждую минуту я думаю, что ты тут и хочу тебе что-то сказать. Беби живет в твоей комнате и ужасно счастлива быть здесь и потом поехать в Крым. Вчера мы ездили верхом, Георгий, Миша и она на пони».

Вернулся Александр Александрович и продолжил письмо:

«Сегодня катались с Мама́ и Беби, пока прочие занимались убиванием диких свиней в парке. Мама́ и Беби набрали много грибов, а я больше сидел в экипаже, так как очень слаб сегодня, и ходить мне трудно. К сожалению, я не обедаю и не завтракаю со всеми, а один у себя, так как сижу на строгой диете и ничего мясного, даже рыбы не позволяют, а вдобавок у меня такой ужасный вкус, что мне всё противно, что я ем или пью.

Больше писать сегодня не могу; так меня утомляет это. Сердечный поклон Сандро. Мама, братья и Беби тебя целуют. Еще раз благодарю тебя за милое письмо и от души целую. Дай Бог, до скорого свидания! Христос с тобой, моя душка! Твой старый и пока никуда не годный Папа».

Он больше уже никому и никуда не отправит послание. Ему оставалось всего 42 дня жизни.