Романовы. Пленники судьбы

Королю Георгу V и Королеве Марии удалось дешево пополнить собрание драгоценностей Английского Королевского Дома за счет своих родственных связей с Романовыми…

Виндзоры[59] до сих пор имеют сильные генетические связи с Царской Династией. Отметим главную. Родившийся в 1921 году супруг Елизаветы II герцог Филипп Эдинбургский является прямым потомком Императора Николая I (праправнуком). Его бабка – внучка Николая I Великая княгиня и греческая королева Ольга Константиновна (1851–1926). Отец же – племянник Императрицы Марии Федоровны и кузен Николая II принц Андрей Греческий (1882–1944), а мать – племянница Императрицы Александры Федоровны Алиса Баттенберг-Маунбэттен (1885–1969).

У Николая и Александры был еще один родственник, который занимал очень высокое положение, но отношения с которым требовали немало терпения и сил. Это был Германский Император и Прусский Король (Кайзер) Вильгельм II.

Он родился в 1859 году и был сыном Императора Фридриха III и Королевы Виктории-Адельгейды, старшей дочери Английской Королевы Виктории. Фридрих процарствовал всего 99 дней и умер от рака горла 15 июня 1888 года. Тогда его старший сын и наследовал корону Германской Империи.

С Царем Николаем II Вильгельм II состоял в дальнем родстве: его дед Александр II приходился племянником деду Вильгельма Императору Вильгельму I. С Александрой Федоровной Вильгельма связывала более близкая степень родства: их матери были родными сестрами…

Вильгельм II вырос, не ощутив уюта и ласки семьи. Среди семи детей он стал самым нелюбимым сыном матери, которая никогда не скрывала своего нерасположения. Причину непонятой антипатии объясняли по-разному. Некоторые – тяжелейшими родами, чуть не закончившимися смертью Виктории.

Другие видели причину в физической ущербности мальчика; при родах у него повредилась левая рука, на всю жизнь оставшаяся полупарализованной. Но факт оставался фактом: чуть ли не с колыбели старший сын был для матери и отца нелюбимым. Физическая ущербность и интеллектуальная посредственность его стали для матери постоянной темой сетований.

В 1877 году, когда Принц Вильгельм получил аттестат зрелости, Принцесса Виктория сообщала Королеве Виктории: «Он от природы ужасный бездельник и тунеядец, он ничего не читает, разве что идиотские истории, у него нет жажды знаний. Я боюсь, что его сердце совсем невоспитанно».

Принц Вильгельм платил родителям, но особенно матери, той же монетой. Его постоянно оскорбляли унизительные характеристики матери и отца по его адресу. Виктория обзывала его «несуразным», «долговязым», «никчемным» (после его восшествия на престол вообще начала именовать сына «чудовищем»). Отец же Фридрих, как и во всем прочем, полностью разделял представления супруги и не раз на публике говорил, что Вильгельм «лишен всяких способностей».

Обида, раздражение, а затем и ненависть все накапливались и накапливались в душе Вильгельма. Антипатию к родителям перенес на все то, что было им близко и дорого. Англию возненавидел столь же сильно, как мать любила. Когда Виктория обращалась к нему по-английски, называя его Вильямом, тот всегда вздрагивал, как от удара хлыста.

К России Вильгельм расположения не испытывал, но к Цесаревичу Николаю относился со снисходительной симпатией. Когда в апреле 1894 году происходило сватовство Русского Престолонаследника, то Вильгельм, тогда уже Император, принял в том живейшее участие. Он сам уговаривал кузину Алису Гессенскую дать согласие на брак с Ники, хотя несколько раньше носился с идеей выдать на Него свою сестру Маргариту.

Николай же Александрович воспринимал Вильгельма с известной иронией и без всякого душевного расположения. Они никогда не вели задушевной переписки, а содержание отправляемых Самодержцем «дорогому Вилли» писем не выходило за рамки светских норм.

В переписке Николай Александрович пользовался исключительно английским языком, прекрасно зная, что Вильгельм терпеть не может всего, что связано с Англией.

В свою же очередь кайзер на протяжении многих лет, используя личную корреспонденцию, старался воздействовать на «дорогого Ники», заставить того действовать в угоду интересам Германской Империи. Однако эти ухищрения не приносили желаемых результатов: Вильгельм II в России имел прочную репутацию коварного и лицемерного человека.

Когда Николай Александрович стал Царем, то, невзирая на свои личные чувства, по соображениям высокой политики он обязан был общаться с Кайзером. У них регулярно происходили личные встречи, инициировал которые почти всегда Кайзер. Однако Николай II старался обставить их как можно камернее, не утраивая шумных межгосударственных визитов. Встречи обычно происходили или во время поездок Царя в Дармштадт, который Александра Федоровна первые годы царствования часто навещала, или на яхтах в Балтийском море.