Романовы

Но бессильными оказываются и колдуны, и ворожеи. Все очевиднее становится, что и цари смертны. Уже в 1644 году, с пятидесятого года своей жизни, Михаил не выходит из своих покоев. У царя водянка. Врачи уверяют, что недуг сей приключился «от многого сидения, холодного питания и меланхолии, сиречь кручины». 12 июня 1645 года царю во время заутрени, в самый день его именин, сделалось дурно. Его принесли в царские покои, и в третьем часу первый Романов, его царское величество Михаил, волею Божьей помер.

По всем правилам того времени Михаил не только облекся перед смертью в монашескую одежду, но еще и принял схиму.

Все готово, все сделано. Можно умирать спокойно!

На покойника надевают царское одеяние, на голову ему возлагают корону, в рот ему кладут несколько мелких монет (издержки дальней дороги). Это еще не все. В руки мертвому священник вкладывает отпустительную грамоту, которую иностранцы в своих мемуарах называют «рекомендательным письмом к святому Николаю».

Тело государя шесть недель должно пролежать в дворцовой церкви. Крестовые дьяки денно и нощно читают над ним псалтырь. Одна смена бояр и сокольничих сменяет другую на дежурстве. Все изнемогают от запаха тлена, но правило о шести неделях соблюдается свято.

Михаил имел право умереть спокойно. Дело его жизни, создание династии Романовых, сохранится на много лет, отравит целые века жизни России.

Через 300 лет, в дни празднования юбилея дома Романовых, среди многоразличных депутаций, явившихся приветствовать самодержца, к Николаю II приблизилась депутация от крестьян. Стоявший возле царя известный своими работами по русской истории великий князь Николай Михайлович с добродушной улыбкой сказал самодержцу:

— Не думаешь ли ты, что 300 лет тому назад они, крестьяне русские, были точь-в-точь такими же, как и сейчас?

Николай II не ответил. Что он думал по этому поводу, так и осталось неизвестным.

Алексей Михайлович

Глава I

«Алексей Михайлович получил имя Тишайшего царя. У него было четырнадцать детей» — так начинал свои лекции об этом царе, поблескивая очками на серьезном лице, В. О. Ключевский.

Если бы старая истина о том, что сущность самодержавия не зависит от той или иной личности царя, еще требовала доказательств, одним из наиболее ярких подтверждений этого явилось бы царствование Алексея Михайловича. Этот царь сам по себе был, по сравнению с другими, как будто и незлобив, и добродушен, не слишком глуп и недаром, должно быть, заслужил свое имя. Но сколько же горя и зла причинило его царствование России! Будет ли царь умен или глуп, будет ли он благороден или подл, все равно фатально и неизбежно проявит себя сущность режима, в самой основе своей уродливая неограниченная власть!

Не человек красит место, если судить по судьбе трона российского, а именно место красит человека. До какой степени однородны, одинаковы оказались все те восемнадцать царей, которые под именем Романовых сменили друг друга на русском престоле! Как мало значения, в конце концов, имели личные свойства и особенности того или иного украшенного короной обывателя на троне!

Алексей Михайлович считался Тишайшим, но именно его царствование ознаменовано сплошными волнениями, бунтами и восстаниями. Именно при нем в самых различных концах России люди доходили до осознания полной невозможности терпеть чрезмерные тяготы. Именно при нем вспыхнуло и широкой волной разлилось восстание Стеньки Разина.

Чуть ли не с первого дня, когда вступил на престол этот толстый, добродушный человек с пухлыми румяными щеками, с низким лбом, кроткими чертами лица и мягкими, веселыми, улыбающимися глазами, начались бурные смуты не только на окраинах, но даже и в самой Москве.

Как жил царь Алексей? Попробуем отрешиться от той случайности, которая называется «государевым званием». Попробуем всмотреться, как текут дни этого недалекого толстого человека.

В отличие от неграмотного Михаила Федоровича, царь Алексей уже кое-чему научился. Он знает, например, церковную службу.

Григорий Котошихин в своей знаменитой книге подробно останавливается на воспитании царя. Он недоволен тем, что «иным языкам» — латинскому, греческому, немецкому — всем, кроме русского, научения в русском государстве не бывает. Он недоволен и тем, что до пятнадцати лет и больше «царевича, окромя тех людей, которые к нему установлены, видети никто не может — таковый бо есть обычай. Даже когда царевич в церковь идут, и тогда около них во все стороны несут особые заслоны, скрывающие их от народа, чтобы не сглазил никто, ибо малолетним дурной глаз особенно опасен».

Алексей Михайлович назывался Тишайшим, но тихость эта была только внешней. Когда царь в великую пятницу оказался недоволен патриархом Никоном, он устроил ему бурную сцену здесь же, в церкви. Он кричит патриарху: «Мужик, сукин сын».