Романс для вора

— Теперь главное. Чернов работал над специальным заказом Главного штаба. И полгода назад работу закончил. Выдал на-гора четыре папочки. Каждая из которых, если толкнуть за бугор, потянет лимонов на пятьсот зелени.

— Два миллиарда! — прошептал Сергей Иванович.

— Молодец, — криво усмехнулся Самоедов, — считать умеешь. Наше руководство тоже умеет. Вот и было решено не допустить неизбежного разбазаривания ценных открытий внутри страны. Нам эти деньги нужнее, чем бесхребетному нынешнему режиму и оболваненному им населению.

— А что Главный штаб? — спросил Безродный.

— Тебе ли, Василий Кимович, объяснять, что нашей агентурой в этой стране пронизано все снизу доверху. Десятки людей работали над выемкой документации, над каналами ее переправки на Запад, подбирали клиентов. Пришлось посвятить в некоторые детали Чернова, он был необходим для полноты научного обеспечения проекта. Есть основания полагать, что и до всего остального он додумался. Пошевелил дыней, мать его.

— И что теперь? — осторожно осведомился Сергей Иванович.

— А теперь вот что. Чернов на свободе, жив-здоров. Между тем он определенно знает если не всю, то по крайней мере большую часть цепочки по продаже его разработок. Он для нас и для нашего дела хуже гремучей змеи. Начнет свистеть по диссидентской привычке, дойдет до Кремля — и всем нам каюк. Там не прощают тех, кто не делится. Организуют слив в газеты, тыр-пыр, восемь дыр, распродажа военных тайн, натравят вояк — да нас тут же порвут, как Тузик грелку! Завистников хоть жопой ешь. А вроде все было предусмотрено…

Самоедов посмотрел на Безродного.

— Тут Василий Кимович поскромничал, не поделился сокровенным. Давай-давай, господин-товарищ генерал-майор, не тушуйся!

— Был приказ, — нехотя процедил Безродный, — упаковать Чернова по правдоподобному обвинению и уничтожить его в «Крестах» руками заключенных.

— Ну и что, Василий Кимович? — зловеще осведомился Самоедов.

— Первая часть приказа выполнена, — буркнул Безродный, — вторая — нет.

— Вот такой расклад, други милые, — Самоедов снова закурил. — Если «Воля народа» будет засвечена, нас с вами зачистят в первую очередь.

Самоедов плеснул себе коньяку и молча выпил.

— Я сейчас не буду разбор полетов устраивать, еще не время, — он снова покосился на Безродного, — лучше давайте вместе думать, как из этого говна выбираться будем. Мы теперь накрепко одной веревочкой связаны.

Еще помолчали.

Наконец Безродный встал и снял темные очки. У него были маленькие невыразительные глазки и, как показалось Сергею Ивановичу, один из них был стеклянным.

— Понимаю, что основная нагрузка по исправлению ошибки должна лечь на меня, — медленно начал Безродный. — Думаю, что еще не все потеряно.

— Начало хорошее, — ядовито заметил Самоедов, — возрождает оптимизм в приунывших массах.

— Считаю необходимым следующее, — Безродный повертел в руках очки и бросил их на стол, — во-первых, дожать Валуева. Он вполне способен разговорить свой контингент. Уверен, что таким образом мы сможем вычислить организаторов побега.

Самоедов кивнул, Сергей Иванович машинально повторил его движение.

— Во-вторых, используя полученную информацию, активизировать поиск Чернова по линии МВД. Причем поручить это дело конкретному ответственному специалисту из органов. Мотивированному на выполнение служебного долга, с установкой на уничтожение опасного преступника, враждебного для государства.

— Кандидатура? — коротко спросил Самоедов.

— Имеется, и довольно известная. Майор Боровик. Хороший специалист, помешан на борьбе за справедливость. Эдакий Клинт Иствуд, — Безродный позволил себе улыбнуться. — Считает, что у него связаны руки, что ему не дают эффективно бороться с преступностью. Думаю, его легко можно будет мотивировать в духе неофициального ответственного задания на благо Родины.

— Да, не перевелись еще на Руси юродивые, — задумчиво протянул Самоедов. — А вообще — неплохо! Ну, тебе и карты в руки, Василий Кимович. Действуй.

* * *

Подумав, Безродный решил вызвать Боровика прямо к себе в служебный кабинет. Договориться с приятелями из числа гувэдэшных начальников не составило труда — все знали о дерзком побеге из «Крестов» и ничуть не удивлялись повышенной активности смежников.

Вызвал на шесть вечера — самое время, конец рабочего дня. Лишний народ уже разойдется по домам. По пути заехал домой, переоделся в форму. Добравшись до кабинета, занялся текущими делами. Периодически долбил вконец издерганного Валуева требовательными звонками.

Ага, ну вот и шесть.

Встал, поправил портрет президента, переставил с подоконника на стол бюст Дзержинского. Вот так, строго и патриотично.

Хороший антураж.

Ровно в шесть дежурный доложил о приезде Боровика.

Безродный встретил его у дверей, тепло пожал руку, усадил за стол для совещаний, сам демократично сел рядом. Он умел быть обаятельным.

— Ну что, майор, наслышан о наших бедах?

— Вы о побеге? — сдержанно спросил Боровик. — Товарищ генерал…

— Василий Кимович, просто Василий Кимович, — прервал его Безродный. — Не люблю я этих чинов, особенно в разговоре с соратниками по общему делу.