Романс с сурдопереводом

Компания Риты состояла из трёх человек: хорошенькой смешливой блондинки Алисы, одарившей Антона снисходительной улыбкой и рукопожатием красивой длинной ладони, щуплого юноши в очках, оказавшегося скульптором, и здоровенного дядьки, назвавшегося Митей. Этот последний тоже был студентом, причём второкурсником, тогда как скульптор Федя и сама Рита дошли уже до четвёртого курса. Блондинка к искусству отношение имела чисто любительское. Алиса с Ритой ещё в первый класс вместе ходили. Антон здесь был самым старшим. Он отучился три года назад, а теперь вёл курс рисунка в Академии. «А ведь мы с ней каждый день одними и теми же коридорами ходим. И до сих пор ни разу не столкнулись», – мысленно удивился Антон.

Молодые дарования весело выдавали старые студенческие байки за свежие истории. Рита рассказала два анекдота про брюнеток. Алиса заявила, что байки о блондинках принципиально не запоминает, но тоже рассказала что-то смешное. Антон её не слышал, так как упорно разглядывал Риту последние минут пять или больше. Вдруг он осознал, что это неприлично, и немедленно упёрся взглядом в тарелку с пирожными. Белокурая Алиса тут же отметила его интерес:

– Вы любите сладкое?

Антон согласно кивнул, хотя терпеть не мог пирожных.

– Так можете съесть их все. Парни сладким не закусывают, а нам с Риткой уже пора начать о фигурах заботиться.

Антон послушно вонзил зубы в эклер, пытаясь скрыть отвращение. Алиса кокетливо продолжала:

– Двадцать пять лет, знаете ли…

– Неужели двадцать пять? – искренне удивился Антон. Он думал, что девушкам никак не больше двадцати двух. А оказалось, что он совсем не намного старше Риты. Девушка уловила смысл обмена репликами и слегка улыбнулась им с Алисой.

Вдруг из-за Ритиной спины прогрохотало голосом гадкого Кривина:

– Антось всё-таки не послушался!

Антон вздрогнул, Рита могла испугаться такого шума позади себя. Однако девушка не шелохнулась.

Андрей сидел за соседним столиком с двумя симпатичными девушками и явно рисовался. Его нужно поставить на место, чтоб отвязался, в конце концов. Антон отодвинул тяжёлый дубовый стул и подошёл к соседнему столику.

– Андрей, очень тебя прошу оставить свои замечания и предложения при себе.

– Нет, ты не понял, хоть я тебе по-русски объяснил: эту тебе не поднять, то есть наоборот… Её можно только замуж, а такого папаша не допустит. Или ты рвёшься в зятья к Косте Маленькому?

Так вот откуда он слышал Ритину фамилию! Она – дочь этого миллионера от искусства. Как бы там ни было, Кривина он поставит на место.

– Ещё слово скажешь,.. и я за себя не отвечаю, – зло зашипел Антон, невольно сжав кулаки.

– Дак я что, я ж ничего. Хочешь в зятья, так и старайся себе. И не переживай так, не услышит она: глухая же абсолютно. Ха, а ты, я вижу, и не заметил…

Антон не стал слушать дальше и вернулся на своё место между Алисой и здоровяком Митей. Вот оказывается, отчего она так пристально его разглядывала: по губам «читает». И говорит очень чётко и правильно, потому что не слышит себя. А ведь он сразу понял, что она не такая как все. Особенная, необыкновенная. Он улыбнулся девушкам и, наконец, вспомнил парочку смешных случаев из недавнего студенческого прошлого. Слова больше не застревали в горле, а выходили легко и просто. Компания за столиком всё чаще и веселее взрывалась смехом. До закрытия выставки оставалась ещё целая вечность.

**

«Интересно, заметил он что-нибудь? Я старалась всё время видеть, как он говорит. Алиса уверяет, что у меня идеальная речь: чёткая, правильная, без провалов и искажений», – уставшая после долгого насыщенного дня Рита перебирала в памяти события, встречи и впечатления прошедшей выставки.

Глава вторая. Юноша: поиски идеала

Женскую красоту Антон замечал и ценил, даже находил её там, где другие не видели. Глядишь, какую-то замухрышку в модели возьмёт, перенесёт на холст один в один – исчезла замухрышка, а вместо неё расцвёл скромный, несмелый, но нежный цветок.

Но все натурщицы, – и дурнушки, и красавицы, – интересовали Антона ровно до конца работы над картиной. Как только последний мазок ложился на завершённое полотно, модель переставала для него существовать. Ни долгая любовь, ни коротенькая интрижка не случались между художником и его натурщицами. Любвеобильные, кокетливые красотки быстро разбирались в ситуации и переключали своё внимание на менее интересные, но доступные объекты.

Была ещё Инга: самостоятельная художница, симпатичная молодая девушка, с которой Антон познакомился на измайловском вернисаже. Она арендовала постоянный стенд и с видимым удовольствием проводила возле него не меньше четырёх дней в неделю. Местное общество было весьма разнообразным и колоритным, а на здешние заработки многие художники неплохо существовали.