Романтический эгоист

понедельник Я выступаю за создание “Удостоверения бедняка”, которое надо будет предъявлять при входе в магазины “Зара”, “Манго”, “H&M”, “Кукай”, “Наф-Наф”, “Гэп” и т. д. Только владелицы подобных карточек (а они будут выдаваться исключительно гражданкам, доказавшим, что они зарабатывают меньше 1500 евро грязными в месяц) получат право зайти в магазины дешевых шмоток. Тогда богатые будут вынуждены покупать свои бикини в бутиках “Шанель” по 2000 евро за штуку (33 % НДС пойдет на больницы, ясли и проч.). Я также не буду против, если Кристин Орбан и Пэрис Хилтон [349] запретят посещать распродажи.

вторник

Сегодня вечером, забивая седьмой косяк, я понимал, что эта капля переполнит чашу, но – поздняк метаться, меня уже так колбасило, что я не мог остановиться. Отсюда и приступ страшной паники, в результате которого я записал в своем блокноте от “Муджи” [350] : “Черт, где я, что я? Отсветы неона на асфальте. Наверное, я в городе. Но в каком? В какой стране? Как бы я хотел вернуться на родину, если вдруг окажется, что она у меня есть”.

Вывод: остерегайтесь седьмого косяка, не то станете сепаратистом.

среда Ален Финкельро [351] ненавидит музыку в барах, вечный грохот, который мешает говорить, думать, существовать. Он прав, но и в этой какофонии есть свои преимущества: музыка звучит так громко (например, в “Фабрике” или “Санс Сан”), что никто никого не слышит. Поэтому единственное средство заставить сидящую рядом хорошенькую девушку вас понять – это не орать ей в ухо, а без лишних заморочек поцеловать ее в плечо, укусить в шею, прокричать в рот. Оглушительная музыка в бистро позволяет пропустить этап кадрежа и сразу выйти на иной уровень коммуникации.

четверг Лучшее – враг хорошего, худшее – враг лучшего. Бездарное – враг гениального. Отстой – враг суперского. Дерьмо – враг прикола. Вау! Век живи, век учись и шевели мозгами.

пятница Почему моя жизнь и мое творчество так тесно связаны между собой? Потому что я ставлю опыты на самом себе, как сумасшедший ученый, а потом записываю результаты. Я свой собственный подопытный кролик.

суббота Франсуаза опять закатила мне сцену ревности. Будь я и вправду циником, я бы так часто не краснел. Она отрицает, что ведет двойную игру с Людо. Я ей не верю, даже если она прикидывается лучше меня. Жалко, что любовные истории так предсказуемы.

воскресенье На танцполе было не протолкнуться, поэтому я скрылся в вип-зоне. Но и там было забито до отказа, тогда мне нашли закуток еще более private [352] , на втором этаже, но вскоре и в этом приватном закутке яблоку было негде упасть, тогда хозяин затащил меня в свой суперсекретный кабинет. А потом уже мне ничего не оставалось, как уйти домой. Если довести до абсурда рассуждения випов (народу поменьше и покруче), то последним прибежищем снобизма с кондиционером окажется монастырь. Идеальная вип-зона – это тюремная камера в пустыне.

понедельник

Презентация ресторана “Бон № 2”, дизайн Филиппа Старка (ул. Четвертого сентября, Париж, Второй округ). Над баром проплывают биржевые котировки. Бармен, лысый наркоман по имени Ксавье, подает нам бурбон, настоянный на ванили, и мексиканскую водку с шелковичным червем, вскормленным на конопле. После нескольких стаканов Гийом Раппно изрыгает:

– Делайте со мной, что хочешь!

В сортире все из белого кафеля. На лестнице сталкиваюсь с Неизвестной Блядью. Она говорит:

– Я поцелую тебя там, откуда сильнее пахнет.

Лоран Тайеб [353] – большой бу-“Бон”. Он обещает в ближайшее время открыть “Старк-отель” – типа парижский “Мондриан”. Там за мной круглый год будут числиться апартаменты. Буду жить в зеркальном сне, чужом мираже. К 2005 году вы меня возненавидите еще больше.

вторник Мне часто говорят: “Вы в жизни гораздо симпатичнее, чем по телику”, – и прочие глупости. Вовсе нет. Это вы Шираку говорите. Я мил всегда. Просто я притворяюсь хамом, чтобы ко мне не приставали. Свинтус во мне борется с романтиком, и побеждает всегда последний (сентиментальный дурачок, наивный, вежливый оптимист).