Романтическое испытание

Он изо всех сил старался не выдать сейчас своих чувств перед всегда разумной, уравновешенной Джорджией. Уил всегда был так осторожен с ней, скрывал свою тайну из страха, что лучшая подруга отвернется от него.

– Сколько девочке лет? – спросила Джорджия.

– Семь месяцев.

– Она еще очень маленькая. Что ты собираешься делать?

– Поехать и забрать ее, – ответил Уил без колебаний.

– Ты о чем?

– Сестра Энджи устроила скандал. Кажется, она полагает, что у нее есть права на Нину. Разумеется, это не так с юридической точки зрения. Но чем раньше я возьму к себе дочь, тем лучше.

Синие глаза Джорджии расширились.

– Хочешь сказать, что собираешься воспитывать Нину самостоятельно?

– Я несу за нее ответственность. Прямо сейчас я отправлюсь в Голубые горы, чтобы забрать Нину и отвезти ее домой.

Джорджия положила руку на лоб.

– У меня голова идет кругом. Ты что, собираешься стать отцом-одиночкой?

– А как же иначе? Она – моя дочь. Моя плоть и кровь.

– Ты уверен, что именно ты отец Нины?

– Сделал ли я анализ ДНК? Пока нет времени для этого. Но думаю, с этим проблемы не возникнет. Когда я вижу Нину, мне кажется, я смотрюсь в миниатюрное зеркало. Социальный работник, ухаживающая за Ниной, рассмеялась, увидев меня, и сказала: «Нет сомнений в том, что вы – папочка этой малышки».

Джорджия задумчиво кивнула.

– Это обнадеживает. И она должна быть очень милой, если похожа на тебя. Но ты действительно все хорошо обдумал?

– Она – мой ребенок, и я исполню свой родительский долг перед ней.

Сам Уил осиротел в пять лет. Джорджия и его остальные друзья по университету считали, что тогда же, в пять лет, Уила и усыновили. Но он не рассказывал никому из своей «новой жизни» в Сиднее о том, что к нынешним замечательным приемным родителям он попал лишь в возрасте четырнадцати лет. А о том, что ему пришлось пережить до того времени, Уил молчал. Даже с Джорджией он не мог этим поделиться…

– Молодец, – похвалила она. – Но быть родителем нелегко. Думаю, ты это понимаешь.

– Именно поэтому я и пришел просить тебя о помощи. Мне нужен друг… – Джорджия собралась возразить, но Уил не дал ей сказать ни слова. – Я знаю, что, вероятно, не заслуживаю твоей дружбы после того, как исчез из твоей жизни на несколько лет. Но я все равно прошу тебя, Джорджи. Пожалуйста, поехали со мной в Катумбу! Для моральной поддержки.

Она нахмурилась.

– Я? Почему?

– Ты преподаешь в начальной школе, у тебя есть маленькие племянницы и племянники, значит, ты многое знаешь о детях.

– Это еще не делает меня экспертом по младенцам.

– И все же ты лучше разбираешься в детях, чем я. Я ни разу в жизни не держал на руках ребенка, пока два дня назад не взял на руки Нину.

– Ну, тут у меня опыта действительно побольше, чем у тебя, – усмехнулась Джорджия.

Она рассказывала Уилу, что была в семье поздним ребенком – на восемь и на десять лет младше двух своих сестер. Обе они давно вышли замуж, поэтому Джорджии часто приходилось нянчиться с их детьми. Если кто и знал, как ухаживать за младенцем, так это Джорджия.

– Вот почему я подумал… – начал Уил.

– Разве у тебя нет девушки? – перебила она его.

– Нет.

Отношения с Энджи слишком сильно обожгли Уила, чтобы даже думать о свиданиях.

– Должен ведь быть кто-то еще, кто мог бы…

– Я никому, кроме тебя, не доверяю.

Джорджия вздохнула, отступила на шаг и провела пальцами по своим темно-каштановым волнистым волосам.

– Это нечестно, Уил. После стольких лет молчания ты не можешь просто появиться здесь и…

– Знаю, я был плохим другом.

– Я… Мы, твои друзья, решили, что ты дал нам отставку потому, что, когда ты разбогател на своих изобретениях, тебе стало зазорно с нами общаться.

Джорджия подняла на Уила взгляд, наполненный неприкрытой боли и недоумения.

– Вы ошибались! – воскликнул он.

Как она могла так плохо о нем думать? Да, он заработал много денег, но это ничего не изменило, как не изменило самого Уила. Он сжал руки в кулаки.

– Я чувствовал себя обязанным делать то, чего хотела Энджи. Она ревновала меня к тебе, считала, что все мои друзья смотрят на нее свысока.

К тому времени, когда Уил понял, что Энджи намеренно рассорила его с лучшими друзьями, уже ничего нельзя было исправить.

– Это было не так, – возразила Джорджия, но отвела глаза в сторону.

Никому из друзей Уила не нравилась Энджи. Если бы только он послушал их тогда, вместо того чтобы пытаться спасти ее от последствий ее прошлого!

– Дело в том, что Энджи не нравилось мое общение с тобой. Она не верила в платоническую дружбу между мужчиной и женщиной. Хотя я бессчетное число раз уверял ее, что мы с тобой просто друзья и у нее нет причин для ревности.

– Нет причин для ревности, – эхом повторила Джорджия. – Мы катались вместе на лошадях, ходили на концерты инди-групп, которые больше никому из наших приятелей не нравились. Но между нами никогда не было романтических отношений.

– Энджи не верила мне, – сказал Уил.

Он не собирался грузить Джорджию ужасными, необоснованными обвинениями, которые выкрикивала в ее адрес его жена.

– А после того как ты развелся, почему по-прежнему не общался со мной?

Уил стиснул зубы.