Романтика с детективом

Бронемашина выплюнула Эмиля и Веру на набережную Сены неподалеку от Лувра прямо в толпу гуляющих. Эмиль усмехнулся, приобнял ее за плечо и слегка потряс. Вера ощущала лишь заложенность в ушах и онемение, точно была во сне. Шум города после тишины звукоизолированной машины оглушал. Рядом залаяла маленькая собачка, кто-то пронесся на самокате, и Вера вздрогнула, отстраняя Эмиля.

— Ты утерла нос Кристофу! — воскликнул тот. — Видела его лицо? Он не ожидал! Не ожидал, что это сработает. Я же говорил — психопатов растрясти может только эмотивный тип! Но нечестно было пугать маньяка мной. Какой у тебя был взгляд! Ты не из КГБ, случайно? А?

Он опять обнял ее, встряхнув, и засиял, точно начищенный медный таз. Вера молчала, слова застряли у нее в горле, она не знала, за какую из клубка роящихся мыслей взяться, и не могла перестать думать, зачем этот мужчина убил всех тех женщин.

— Он совершал свои убийства, чтобы посмотреть, что будет? — безотчетно пробормотала Вера. Убрав руку Эмиля, она присела на каменный бордюр набережной, но тотчас встала. Возбуждение заставляло колотиться сердце, сбивало дыхание. — Я ведь решила, что он — тревожно-мнительный! Он был похож на Жозефа из «Амели» — из тех бедолаг, которым все сложнее и сложнее с возрастом найти даму сердца и они тушуются при виде любой юбки.

— Зато всех остальных назвала правильно.

— Кого?

— Агентов BRI.

— Они что, играли роли?

— Да, я расписал им карточки с характеристиками архетипов, они выбрали себе по одному. Соня, та, что с декольте, заговаривала нашему клиенту зубы, была «царицей». Но я ею недоволен, она все перепутала и скатилась до «падшего ангела». Гийом играл роль профессора философии — «очень важный месье», но тоже ужасно, ты его чуть не раскусила! Короче, работать и работать…

— Но зачем?

— Во-первых, нужно было взять убийцу без жертв. Во-вторых, я хотел, чтобы их всех протестировал специалист. Надо же когда-то начать это отрабатывать! Поэтому позвал тебя.

Вера в недоумении застыла.

— Они играли роли? Агенты BRI? — повторила она. — Как актеры?

— Как актеры! Мы репетировали. Я лично был режиссером. Пытался, по крайней мере. — Эмиль состряпал серьезное лицо.

— И Кристоф позволил?

— Он прекрасно знает, что это отличный метод… глубоко внутри своего бессознательного. Но делает вид, что вынужден подчиняться префекту.

— А что же они… не сопротивлялись? Не возмущались?

— Им было любопытно.

Вера запустила руки в волосы, повернулась вокруг себя, глядя в индиговое, подсвеченное уличными огнями небо Парижа, наконец выдохнула с облегчением. Вокруг сновали люди, проезжали велосипедисты. Вдали в облаке парка Тюильри горело колесо обозрения, чуть дальше — объятая синим пламенем Эйфелева башня, а совсем рядом музыкант играл на саксофоне одну из мелодий Джо Дассена.

— Вы мне дали его допросить, потому что знали, что он и так расколется? — скривилась она, посмотрев на Эмиля с укоризной.

— Не-ет, — протянул тот с лукавым лицом. — Что ты!

— Ну правда? Он же не такой хитроумный, хоть и убийца. Раз попробовал — не наказали, потом затянуло. И какой почерк — ужас! Стрелял в голову сзади.

— Да, не Ганнибал Лектер. Лишен изящества.

— Кошмар! Зачем он так? Та лаборантка ему отказала, что ли? И он решил ее убить? Скорее всего! Вы бы его сами раскололи.

— Ты залипла на эмоции. Расслабься, все закончилось!

— Свойство эмпата — раскалывать таких, как он. — Вера передразнила шефа.

— Любой преступник довольно быстро тает при виде доброго, отзывчивого человека, проявившего к нему немного сочувствия. Тем более, если это женщина. Типа, «ну мамочка, пожалей меня!». Он был уже готов, когда ты спросила о его самочувствии.

— Серьезно? Боже, это настоящий маньяк… — Вера не могла поверить.

Продолжая обсуждать это маленькое, не лишенное парижского шарма приключение, они перешли дорогу и направились по набережной Эми Сесер в сторону площади Согласия, чтобы попасть на улицу Л’Эшикье, где в угловом здании, опоясанном рядами ажурных чугунных балкончиков, располагалось бюро детективного агентства.

— Почему ты меня не предупредил?

— Если учиться, то не на полигоне, а прямо в бою.

— А если бы он… набросился на меня и попытался… ну не знаю, укусить?

— Я бы не дал. Я быстрее! У меня же седьмой дан по кунг-фу.

— Ты врешь, это был не настоящий маньяк. Может, он тоже играл? Это кто-то из ваших?

— Тут я бы тебя не смог надуть. Ты чуть не раскусила «профессора», а тот когда-то учился на курсах актерского мастерства и всем раздавал советы во время репетиции.

— Брось, не может быть! Нет, он… был достаточно убедителен. Кошмар, Эмиль, не делай так больше!

Татьяна Устинова Казнить нельзя помиловать

Друг позвонил мне среди ночи и чуть не плакал — ей-богу!.. Они опять поссорились. Они поссорились и теперь опять разводятся. Они разводятся, и теперь уже точно навсегда.

Надо сказать, что они все время ссорятся, поэтому я не очень пугаюсь, кроме того, я достаточно взрослая девочка, чтобы пугаться из-за таких вещей!.. Ну поссорились. Ну разводятся. В первый раз, что ли!.. В последний, что ли!.. Авось совсем не разведутся.