Ромашка с шипами

Он предпочитает индюшачьи окорочка.

И все же от этих воспоминаний меня бросило в жар. Внизу живота заныло. Кожа стала чувствительной до мурашек.

Еще и Никита обжигает меня пламенным взглядом. Стою перед ним без штанов, чувствую себя абсолютно беззащитной…

Так, надо как-то сворачивать эту дурацкую игру!

Не нравится мне взгляд, которым смотрит на меня Никита. Сдается мне, он в любую секунду может потерять контроль. Особенно, если я сниму футболку и останусь в одном белье.

Поэтому я и устроила перерыв. Попросила минералки. Уверенная, что Артура в квартире нет.

Но он был там.

Он смотрел на мои голые ноги.

И я точно знаю, о чем он думал.

А кто бы подумал что-то другое? Мы с Никитой выглядели так, как будто только что кувыркались в кровати.

Уж я-то точно так выглядела…

Ну и ладно. Пусть себе думает. Мне пофиг.

Да и ему, видимо, тоже.

На его лице не дрогнул ни один мускул. Он равнодушно скользнул взглядом по моим ногам. По обнаженному торсу Никиты. И пошел к кофемашине за кофе.

— Все, я больше не играю, — заявила я Никите, когда мы вернулись в мою комнату.

— Струсила?

— Ага. Чувствую, ты снова меня обставишь.

— И тебе придется снять футболку, — с вожделением произнес Никита.

— А я не хочу!

— Ну, не хочешь — не надо.

Он упал на мою кровать и похлопал ладонью рядом.

— Иди сюда.

Я аккуратно села.

— Да не бойся ты меня! Я не кусаюсь.

— С чего ты взял, что я тебя боюсь?

— Обычно нет. Но сейчас — да. Похоже, вместе со штанами ты теряешь смелость.

— Ага, — улыбнулась я. — А ты нормально чувствуешь себя без штанов?

— Прекрасно! Хочешь сниму? Будем на равных.

— Нет! — быстро воскликнула я.

Никита расхохотался.

— Мне нравится, когда ты такая испуганная. Надо почаще тебя раздевать.

— Я не испуганная!

Раздевать он меня собрался…

— Тогда иди сюда.

Он снова похлопал по кровати. Возле себя.

А потом взял и просто повалил меня на подушки. Сгреб в охапку, уткнулся в мои волосы и прошептал на ухо:

— Я с ума от тебя схожу. Реально, совсем крышу сорвало. А ты такая недотрога…

— Ага, я такая.

— Но у меня же есть надежда?

— На секс? — без обиняков спросила я.

— На то, что ты в меня влюбишься. И на секс, конечно, тоже.

— Надежда всегда есть, — пробормотала я.

Как ни странно, мне было уютно в объятиях Никиты. Да, я немного напряглась, когда осталась без штанов. И когда он сгреб меня в охапку.

Но я его не боюсь. Он не страшный. В нем нет угрозы. Он не сделает того, чего я не захочу.

Ну, или я переоцениваю свое влияние и его благородство.

Потому что сейчас его руки скользят по моей спине. Сжимают талию, опускаются ниже…

Внизу живота зарождается что-то трепещущее. Язычок пламени. Который может либо разгореться, либо потухнуть.

И я не знаю, чего мне хочется.

Никита излучает страсть. Она распространяется в воздухе, пропитывает все вокруг, проникает в меня.

Теперь она и во мне. Я ее чувствую.

Он-то не смотрит на меня равнодушным взглядом…

Я закрываю глаза. Ощущаю на своем теле сильные руки Никиты. Его учащенное дыхание заставляет и меня дышать чаще. Он шепчет какие-то глупости мне на ухо.

Мне щекотно. И немного кружится голова.

Может, не надо сопротивляться этому? Это приятно. Волнующе. Нежно…

Глава 39

Артур

— Улыбнись!

Рита обвила мою шею одной рукой, а вторую вытянула вперед. В ней зажат телефон и она вот уже сотый раз делает сэлфи.

Она сфоткалась с березой, с беседкой, с мангалом, с соседским котом… Теперь очередь дошла и до меня.

— Ну будь букой, улыбнись! — канючит Рита.

И целует меня в щеку.

Я с трудом удерживаюсь от желания вытереть место, которого коснулись ее губы. Наверняка там осталась эта розовая помада!

— Смотри, какие классные фотки получились!

Рита демонстрирует мне свой телефон. Листает фото, где она в напряженной позе стоит у дерева. Целует кота, вытянув губы “уткой”. Изогнувшись с долей вульгарности тянется к цветку на клумбе.

— Красиво, — говорю я.

— Вот эта самая классная!

О, нет! Застрелите меня.

На фото я и Рита. У меня такое лицо, как будто мне в задницу вставили петарду и я готовлюсь взлететь на воздух. Это я пытался изображать улыбку…

Зато Рита улыбается вполне искренне. Не то что на предыдущих фотографиях.

— Тебе скинуть эту фотку? — спрашивает Рита.

— Конечно.

Скидывай. Места в корзине полно…

Я продолжаю мариновать мясо. Свинину, которую любят мои сестренки, и баранину, которую обожаю сам. Мну лук, чтобы он дал больше сока, поливаю все это оливковым маслом, щедро приправляю черным перцем, закрываю крышкой…

И вздрагиваю от звонкого девичьего голоска.

Не может быть!

Ева и Никита. Идут от калитки. Он держит ее за талию. Она улыбается и что-то ему говорит.

Черт!

Явились. Ну ты, блин, дебил, мой дорогой племянник. На фига ты тащишь свою девушку на скучные семейные посиделки?

Лучше бы закрылся с ней в спальне, пока никто не мешает… Лично я бы так и сделал.

А в прошлый раз я им помешал.

Когда они ушли, она — лишь в футболке, он — с голым торсом и без носка… Я заметался по квартире. Чуть не рычал и не бросался на стены — настолько невыносимо было знать, что они сейчас снова вернутся в кровать.