Ромашка (СИ)

— А сейчас он правду знает?

— Нет. Он служить ушёл и по контракту там остался. Не приезжал ещё домой. Так что новости до него пока не дошли.

— Так ты с девчонками вообще ни разу не пробовал?

— Ну, не считая, что одна пьяная дура мне минет сделала, не пробовал.

— А вдруг бы тебе понравилось?

— Я целуюсь-то с ними через силу.

— Ну а после брата своего ты ещё влюблялся?

Красивые губы изогнулись в горькой усмешке.

— Влюблялся, конечно. В восьмом классе к нам из другой школы пацан перевёлся. Мы с ним даже приятелями стали. Но я, как только понял, что втрескался, стал держаться от него подальше, чтоб не спалиться. Он завёл себе другого друга. А я был весёлым, хорошим симпатягой, приятелем для всех и каждого, но никогда не знал, что такое настоящая дружба. Так что, когда я перестал скрывать, что я гей, все как-то потихоньку, молча исчезли из поля моего зрения. Пара парней, которых я считал не друзьями, но близкими приятелями, просто стали очень сильно занятыми, когда я им звонил. Ну а мой телефон с тех пор так вообще молчит.

— Да, нелегко быть геем, не расслабишься. — Славян зевнул, устраиваясь поудобней и закутываясь в своё одеяло по самые уши.

Заметив это, Максим засмеялся и тоже укутался в выделенный ему плед чуть ли не с головой. Его приглушённое «Спокойной ночи» Славка услышал уже сквозь сон.

Воскресное утро принесло с собой первый снег и ощутимые заморозки.

Любовь Ивановна суетилась у печки, кашеварила да пекла, чтоб накормить внучков свежими булочками да блинчиками. Артём спозаранку ковырялся в машине. Его напарник заболел, и ему разрешили взять её на выходные. Он хотел уехать домой сразу после завтрака, чтобы выехать поработать.

Мать, пользуясь, что они на машине, приготовила гостинцы Серёге. И как Артём не объяснял ей, что он даже не знает, где тот живёт, и не собирается к нему заезжать, она слушать ничего не хотела. Обвинила его, что он совсем о брате не заботится, не интересуется его жизнью. Вот что за кралю тот себе нашёл? Неужели Артёму не интересно, с кем живет его брат?

И всё утро в этом духе. Да ещё Наталья масла в огонь подлила. Когда мать предложила выгрузить гостинцы у них, чтобы Серёга потом за ними заехал, она радостно подтвердила, что это хорошая идея и они так и сделают.

И Артёму ничего не оставалось, как сгрузить всё это к себе в машину. Внутри всё кипело, и, пока мать возилась в кухне, он в комнате шипел на Наталью:

— Какого хрена я должен этим пидорам продукты возить? Надо моему братцу своего пидорёныша молочком попоить, пусть на рынке купит или сам к матери едет. Я же сказал, что нехрен ему у нас делать. На фига ты встреваешь со своей добродетелью?

— Слушай, может, хватит уже. Детей перебудишь. Не хочешь его видеть, не надо. Мне плевать, что ты своего брата игнорируешь, я его вычёркивать из своей жизни и жизни своих детей не собираюсь. Отдам ему всё, когда тебя дома не будет. И почему ты решил за своих сыновей, что им родной дядька не нужен? Серёга всегда к ним хорошо относился. Тем более своих детей у него нет и не будет, по-видимому.

— Блядь, ну и упёртый вы народ, бабы. Тебе одно, ты другое. Приедем домой, там поговорим. — Артём со злостью развернулся и выскочил во двор. И теперь возился с машиной, лишь бы в дом не заходить.

Любовь Ивановна не могла налюбоваться на внуков. Соскучилась по ним, да и вообще не привыкла она, что одна в доме. Тяготило её это одиночество. Через недельку, как только Артём с Сергеем зарежут свиней, она попросит Наталью оставить внучат у неё. Чего им в городе газами дышать. Здесь вон воздух какой чистый, да и ребятишек много. Внукам нескучно у неё будет. В огороде снеговиков налепят, на горку с соседскими детьми ходить будут. На следующий год старшенькому в школу, пусть хоть эту зиму у бабушки погостят.

Пятилетний Андрейка потянул задумавшуюся бабушку за рукав.

— Баба, а пидор — это нехорошее слово?

— Господи, дитятко, ты где такое услышал-то? Нельзя такое слово говорить.

— Папа сказал, что дядя Серёжа пидор. Ты ему ремня дашь за то, что он на дядю Серёжу обзывается?

— Конечно, солнышко, обязательно ремня дам. Бегите, играйте и у папы таким словам не учитесь.

Любовь Ивановна, озадаченная, решила поговорить с Натальей. Что это за матерки на брата у Артёма с языка срываются?

— Наташа, а Тёмка с Сергеем что, поругались? Что между ними произошло?

— С чего вы взяли? Нормально у них всё, не переживайте.

— Да как не переживать? Я вообще ничего понять не могу. Серёга эту мадам свою скрывает. Артём, как только я о нём заговорю, чернее тучи становится. И что это за маты на брата? Сроду таких слов от Тёмки услышать не ожидала.

— Каких слов? Что он вам сказал?

— Да не он. Ребятишки слышали, как он Сергея матом обозвал. Да ещё каким! Стыдоба.

Наталья покраснела, вспоминая слова, которыми Артём осыпал Сергея.