Ромашковый лес

Наутро, как только она проснулась, она тут же покатилась смотреть на свой портрет. Улыбаясь, она примчалась к нему, бросила на него свой залитый радостью взгляд, и тут же осеклась о свою восторженность. Портрет был не идеальным. Этот цвет…Он похож на тот, который она искала, но совсем не тот…И как она сразу не заметила…

Кисточка отчаялась. Она устала искать, устала мечтать о своем идеале и решила, пусть лицо остается таким: близким к тому, чего она хотела всю жизнь. Как-никак лучше такой результат, чем пустота.

Но так она выдержала не долго. Уж такой она была: раз решила, что в её портрете цвет должен быть абсолютно совершенным, значит, он или будет таким, или портрета не будет вовсе! И она снова, уже в который раз, залила своё творение чёрным, и убрала куда подальше.

Больше она не рисовала. Точнее, конечно же рисовала, только цвет больше не искала. Она стала писать лица так, как получалось. Она даже думать перестала о том, чтобы найти идеальный цвет. Ее мечта теперь хранилась где-то очень-очень глубоко в ней. Она специально так далеко её запрятала.

Вечером кисточка снова рисовала портрет. Яркий, красивый, но не живой. Она работала над тенью на правой щеке. Пока она рисовала, кто-то из соседей окликнул её и попросил помочь вылезти из банки. Она ринулась к нему, но, отодвинувшись на пару прыжков в сторону, случайно наступила на тюбик с травяной краской. Капельками краска попала на лицо. Кисточка жутко испугалась и, забыв о том, что ее звали, рьяно развернулась к своему портрету. Она готова была спасать его от пятен, которые должны были испортить его. Но никаких изъянов она не заметила. Она приблизилась к рисунку еще плотнее. Кисточка не верила своим глазам: идеально! Кто бы мог подумать! Что вот так, случайно, когда совсем не ждешь и перестаешь верить, можно найти то, о чем мечтала, что так долго искала. Кисточка прыгала вокруг портрета и, капая всеми красками с палитры, разукрашивала портрет. Зеленый! Ну конечно! Она даже и не предполагала, что именно этот цвет осуществит мечту, сделает портрет таким…живым. Как она мечтала…

Это была её лучшая работа. Она это знала и безумно гордилась тем, что всё-таки нашла идеальный цвет лица. Ведь с этим справляются далеко не все кисточки. А ей повезло. Повезло, когда совсем перестала ждать. Нашла, когда совсем перестала искать.

Про настоящее чувство

Теперь уже точно всё! Всё, и точка! Она это знала наверняка. Она смотрела на пепел, лежащий прямо перед ней, безудержно рыдала, но была уверена, что поступила правильно.

Так ему и надо! Не ценил он ее! Она для него была одной из сотен других таких же красавиц. Она не нужна ему. Не нужна совершенно! Он сам зажег ее, сам же позволил сжечь между ними мост – единственное, что могло их вновь свести друг с другом. Она безудержно рыдала, но была уверена, что поступила правильно.

Она вглядывалась в горку ненужной грязи, ощущала, как нестерпимо покалывало приближение ветра. Потом она глянула туда, где остался он – на другом берегу реки – потом на пепел – все, что осталось от моста. Она всё также безудержно рыдала, но была уверена, что поступила правильно.

Спичка нисколько не жалела о том, что сделала. В сжигании мостов она уже была настоящим профессионалом. Первый раз она это сделала, когда ее возлюбленный коробок захлопнулся и больше не хотел впускать ее к себе. Она вспылила и ушла. Второй раз это произошло потому, что она сама не хотела больше видеть того, кто любил ее, казалось, бесконечно. И каждый раз, сжигая мост, она немного сжигалась сама вместе с верой в то, что когда-нибудь, наконец, будет счастливой.

Вот и теперь она снова ушла, убежденная в своей ненужности. А сейчас она смотрела вдаль, на тот берег, где оставила его, но нисколько не сомневалась в себе и в том, что мосту всё равно недолго бы оставалось. Не сейчас, так чуть погодя – все равно бы спалила. Ведь больше всего на свете она боялась быть бесполезной.

А ведь как она любила коробок! Как она мечтала, что именно с ним останется навсегда. Раньше ее пугало это слово – «навсегда!» – но когда она смотрела на него, она понимала, что рядом с ним «навсегда» – прекрасно! Он был так добр к ней, так чуток и так нежен – она и не знала, что коробки так умеют. Она любила его так сильно, что о героях самых известных классических любовных историй можно смело сказать, что они не испытали и мельчайших осколков той любви, что испытывала она. Она была уверена: он – ее судьба.

Но что случилось? Почему сейчас она здесь? С пеплом вместо моста? Она и сама точно не знала. Ей показалось, что она больше не нужна ему. Показалось, удостоверилась и самоизгналась. Хотя где-то в глубине души ей хотелось, чтобы он вдруг, как-то даже чуть ли не чудесным образом, вот так вот внезапно взял, очутился прямо перед ней, сказал ей, что она полная дура, и ничего не понимает в любви, открыл свое сердце и поселил бы в него. Навсегда.