Ромейский Квест (СИ)

- А солнце где? - Уточнил Федор.

- А сонце не было. Вернее, оно было где-то за облаками. Там... дождь шел.

- Ха! - Всплеснул руками старый Автоваз. - А мой-то сон! Привиделось мне, что я превратился в какую-то одержимую девами самобеглую колымагу, изрыгающую сзади смрад от вечного несварения. Весь я был побит да пошарпан. А правил мной, сидя... у меня в самом чреве, некий джигит. Родом как бы из тех же примерно мест, что и я, - но не имеющий и самой малости блеска благородства. Только и помню, что джигит тот постоянно изрыгал скверные ругательства, да пел девовские богохульные гимны во славу зла. - Ладаседанбаклажан! - Кричал он. И а у меня не было ни сабли не и рук, чтобы пресечь эту бесовщину.

- Я превратился в булку с пышшным кремом внутри, - Отозвался самоходом выснувшийся из ножен при бедре Автоваза Эклер. - Какой-то пухлощекий отрок, сроду не знавший воинских упраженений, но сильный в чревоугодии, - сожрал меня. Слава богам - это было довольно быстро...

Все компаньоны повренулись в сторону молчащего человека в Зеленом.

- Ну, я не знаю, - признался Хызр. - В универсуме существует множество миров. А в именах - заключена сила. Речь может идти о каких-то вещах, которые видеть не приходилось даже мне.

- Добрый язат, ты выводи нас скорее отсюда, - поклонился Хызру Автоваз. - Хоть я и воин, но не хотелось бы мне пережить вторую такую ночь...

- Я постараюсь, - клянусь ушедшим братством корвидов, - кивнул Хызр. - Вставайте и пойдем.

Все двинулись следом за провожатым в бесконечном клублении тумана.

- Да, погодите! - Воскликнул Окассий. - Брат Парфений, - а тебе то что приснилось? Каков был твой сон?

- Да... Ничего особенного, - Смущенно отозвался Парфений. - Приснилось мне, будто я сижу в своей келье, читаю книгу ученого мужа Тертуллиана, "О плоти Христа"...

- Ну, - подбодрил Окассий, - Читаешь? И?

- И все. - Пожал плечами Парфений.

- Лукавишь, брат! - Не поверил Окассий. - Все нам здесь снились всякие предивные случаи, пред которыми меркнут и "Метаморфозы" Овидия.94 А ты хочешь сказать, что тебе снилось просто чтение в келье?!

- Так и было, - кивнул Парфений.

- Да ты просто не хочешь нам говорить!

- Отставь его, - через плечо бросил Окассию Федор. - Это даже я знаю, невелика тайна... Ведь имя нашего достойного святого отца Парфенос, что означает "Девственник". - И что еще, по твоему мнению, ему могло приснится?

- Действительно... - Пробормотал Окассий. - Вот счастливчик...

Парфений же перекрестился, и мирно вздохнул.

***

Глава тридцать третья.

Эй ромей.

Не робей!

Ты врага не видел что-ли?

И на суше и на море

Мы встречали пострашней.

Эй ромей.

Будь смелей.

Враг и сам тебя боится.

Наступило время биться.

Вступим в бой уже скорей...

Федор распевал на ходу, самым бодрым голосом, на который был способен. Во-первых, с песней было не так неуютно, в этом жутковатом... пространстве. А во-вторых, песня связывала воедино мысли. И распевая второй куплет, можно было точно знать, что со времен первого не прошло сто, или тысяча лет, а всего секунды. Поэтому, собственно, компаньоны и пели по очереди. Парфений спел - ясное дело - акафист. Окассий - про парня, который ходил к мельничихе, когда не было мельника. Дарья обогатила компанию описаниями подвигов какого-то чудо-богатыря, по имени Рустам, который аки Геракл, побеждал все, что не успело от него вовремя сховаться. Ну а Федор тянул бодрую солдатщину.

Эй ромей

Будь гордей!

За тобою предков слава,

И великая держава.

Все склонятся перед ней.

Эй ромей,

Не жалей!

Ты себя в кровавой сече.

Коротка жизнь человечья.

Славе ж жить до края дней!

Видишь - птица? Это слава,

Ввысь стремится все быстрей...

И как раз допев последний куплет, Федор чуть не ткнулся носом в спину проводника в зеленом, который вдруг резко остановился.

- Вот и все, - сказал проводник - мы пришли.

Компаньоны остановились, оглядывая окружавшее их опостылевшее марево, где "здесь" совершенно не отличалось от "там", из которого они пришли.

- Где мы? - Спросил Федор.

- В цитадели Алеппо. - Объяснил Хызр. - Перед тронным залом. Там - ваша цель. Скажите, как будете готовы, - и я открою проход.

Федор повернулся к компаньонам.

- Все - кроме тебя, Автоваз - скидывайте все лишнее. Оставьте, что нужно для боя.

И подавая пример, сам сбросил плащ, снял лямки рюкзака, подтянул пояс.

Окассий тоже сбросил заплечный мешок, аккуратно, будто собирался вернутся, положил на него широкополую шляпу.

- Возьми меч Фабиана, жрец - предложил, положив руки на пояс с ножнами Автоваз.

- Не стоит, - отрицательно мотнул головой Окассий. - Я привык к посоху. - Дурное дело сменять оружие перед самым боем... Отнесешь в Константинополь, - вам он еще пригодится.

Дарья, с сожалением проведя по пустому колчану, начала снимать чехол с луком, но человек в зеленом протянул ей, невесть откуда взявшуюся связку стрел.

- Возьми, - Сказал Хызр. Пригодится.

Персиянка взяла пучок, выятнула одну стрелу, провела по острию, покачала на пальце на баланс, глянула поднеся хвостовик древка к глазу, не крива-ли, осмотрела оперение. - Превосходно, сказала девушка. - Спасибо язат!