Ромео и не Джульетта (СИ)

Выбор Вероники останавливается на чёрно-белом слитном купальнике. Сверху она накидывает легкую тканевую накидку по последнему писку моды, а волосы собирает в хвост, не особо заботясь о прядях, периодически выпадающих из прически.

Раздаётся стук в дверь, что удивляет девушку – Арчи входит без стука. Бетти пришла посоветоваться насчёт купальника? На неё не похоже.

– Входите, – голос у Вероники неожиданно становится хриплым, а сердце будто пропускает один удар, когда она видит того, кто решил её навестить.

Джагхед Джонс выглядит очень даже ничего без рубашки. Раньше Вероника думала, что, несмотря на количество гамбургеров, которые парень поедает тоннами, под одеждой у него кожа да кости. Но она признаёт ошибку сразу же, как видит накаченный торс и довольно крепкие руки и плечи.

Взгляд Джонса старается не гулять по фигуре Вероники также беззастенчиво, как её взгляд изучает его тело. Но выходит не очень.

– Тебе идёт быть без шапки, – Вероника нарушает неловкую тишину первая.

Джагхед машинально поправляет волосы. Он не привык к тому, что они постоянно лезут в лицо. Веронике кажется это забавным, но она всё ещё не понимает, что он тут забыл.

– Я рад, что застал тебя одну, – говорит Джагхед, прежде чем понимает, как двусмысленно звучит эта фраза. – Я хотел извиниться за…

– Не стоит, – отрезает Вероника, не желая продолжать этот разговор, но обида говорит сама за себя. – Ты делал то, что считал нужным. А именно – использовал меня для того, чтобы нарыть грязь на моего отца.

– Нет, – резко произносит Джагхед, но тут же сбавляет обороты. – То есть, может, это так и выглядело, но я не хотел, чтобы это ранило тебя.

– Ранило меня?! – удивлённо восклицает Вероника. – Меня не может ранить то, что ты, Джагхед Джонс Третий, вздумал, что сегодняшнее приключение в лесу хоть как-то нас сблизило, и что теперь ты можешь делать с этим всё, что хочешь.

Джагхед на секунду останавливается, не зная, как реагировать на неожиданную волну эмоций, захлестнувших Веронику с головой. Он уже начинает сомневаться в том, что извиниться за свое поведение было хорошей идеей. Пару дней назад эта мысль и не пришла бы в его голову. Так что же изменилось теперь?

– Ты права, это не сблизило нас, – говорит парень, удивляясь тому, насколько спокоен его голос сейчас, хотя внутри у него всё закипает. – Но мне показалось, что я начал понимать тебя и почему ты иногда ведёшь себя как стерва.

Веронике хочется залепить парню пощёчину, а после вышвырнуть из своей комнаты, но эти слова почему-то задевают её за живое.

– Ты не знаешь меня! – выкрикивает Вероника. – Ты не можешь судить меня после всего, что мне пришлось пережить!

– Открою тебе секрет, Вероника, – произносит Джагхед, сокращая дистанцию между собой и девушкой, которой только и остаётся, что испуганно попятиться назад. – Каждый из нас пережил то, о чём лучше не рассказывать.

– И что же пережил ты? – тихо произносит Вероника, потому что громко говорить необходимости нет – их друг от друга отделяет пара сантиметров.

Джагхед хочет ответить, но все мысли из головы выбивает запах дорогого парфюма, который действует на него странным образом.

С чего бы ему всматриваться в глаза напротив, замечая в них глубину, которой раньше, как ему казалось, там не было? Да, во всём определённо виноват парфюм.

Вероника почти не дышит, натыкаясь взглядом на губы парня. Не без помощи силы воли девушка поднимает глаза выше, ожидая увидеть ярость в чужих глазах, но замечает что-то другое. Что-то, что удерживает их обоих от каких-либо действий и заставляет находится в неуместной близости, не предпринимая ничего.

Неожиданно сильное и необъяснимое желание почувствовать вкус чужих губ накрывает обоих.

Они почти подаются друг другу навстречу, охваченные секундным порывом.

Но за дверью слышатся шаги, и Вероника толкает Джагхеда в грудь, чтобы увеличить расстояние между ним и собой.

Арчи входит без стука – дурная привычка.

– Что делаете, ребята? Мы заждались вас, – он не замечает растерянных лиц друзей. – Хотя тут я рассчитывал найти только Веронику.

И если бы Вероника Лодж умела краснеть, она непременно сделала бы это сейчас, но, к счастью, физиология её организма не обладала такой особенностью.

– Да, я пришел, чтобы поговорить, – произносит Джагхед, но замечает удивлённый взгляд Арчи и продолжает:

– Ничего такого, Арчи. Тебе уж точно не о чем беспокоиться.

Джагхед проходит мимо него, не оборачиваясь.

– Всё в порядке? – спрашивает Эндрюс, когда они с Вероникой остаются наедине. – Он опять лезет со своими расспросами?

– Нет, Арчикинс, – Вероника улыбается ему самой яркой и действенной улыбкой из своего арсенала. – Здесь действительно ничего такого.

Арчи кивает, прижимая Веронику к себе. А ей хочется провалиться сквозь землю, ведь зайди он на пять минут позже, случилось бы непоправимое.

– Пошли, нас же заждались, – напоминает Вероника. – Нельзя заставлять наших друзей ждать так долго.

Вероника поражается самой себе. Насколько ещё более двуличной она может быть? Она не знает и знать не хочет.