Ромовый дневник

Получилась долгая прогулка по солнцу, и к тому времени, как мы туда добрались, я уже несколько раз пожалел, что сразу не предложил заплатить за такси. Я жутко вспотел, а мой саквояж, казалось, потяжелел фунтов на сорок. К гавани шла подъездная аллея, которая вела к плавательному бассейну, а уж за бассейном находился холм, с которого можно было спуститься прямо к пирсам. Там теснилось больше сотни судов – от крошечных прибрежных шлюпов до массивных шхун, чей нехитрый рангоут покачивался на фоне зеленых холмов и голубого карибского неба. Я остановился на пирсе и оглядел сорокафутовый гоночный шлюп. Первой моей мыслью было непременно таким обзавестись. У шлюпа был темно-синий корпус и сияющая палуба из тикового дерева, и я ничуть не удивился бы увидеть на носу табличку, гласящую: «Продается – меньше одной души не предлагать».

Я задумчиво кивнул. Черт побери, размышлял я, каждая собака может иметь машину и квартиру, но подобное судно остается чистым безумием. Мне страшно его хотелось, и, учитывая сумму, в которую я тогда оценивал свою душу, я вполне мог бы пойти на сделку – если бы, понятное дело, на носу и впрямь висела такая табличка.

Весь день мы провели в Яхтенной гавани, отчаянно прочесывая пристани в поисках судна, куда Йемон и Шено могли бы без лишних вопросов вписаться. Один человек предложил примерно через неделю взять их на Антигуа, другой шел на Бермуды, и наконец мы нашли большой ял, который направлялся в Лос-Анджелес через Панамский канал.

– Классно, – порадовался Йемон. – И сколько вы с нас за эту поездку возьмете?

– Нисколько, – ответил владелец яхты, каменноликий коротышка в белых трусах и мешковатой рубашке. – Я вас не возьму.

Йемон явно был потрясен.

– У меня команда, – объяснил мужчина. – А кроме того, жена и трое детишек. Для вас места нет. – Он пожал плечами и отвернулся.

Большинство корабельщиков были любезны, однако некоторые откровенно грубы. Один капитан – или, быть может, помощник – просто посмеялся над Йемоном и сказал:

– Извини, корешок. Я на своем корабле дерьмо не вожу.

В самом конце пирса мы приметили сияющий белый корпус под французским флагом, медленно покачивавшийся на глубокой воде.

– Лучший корабль во всей бухте, – заметил оказавшийся рядом мужчина. – Кругосветный крейсер, семьдесят пять футов в длину, восемнадцать узлов, радарный купол, электрические лебедки и складные койки.

Мы пошли дальше по пирсу к кораблю под названием «Голубой Питер», где мужчина, который позже представился как Уиллис, предложил нам подняться на борт и немного выпить. На борту оказалось еще несколько человек, и мы там на несколько часов задержались. Йемон вскоре вышел на пирс проверить остальные суда, а мы с Шено остались пить дальше. Несколько раз я замечал, как Уиллис пялится на Шено, и когда я обмолвился о том, что мы спим на пляже, он предложил нам оставить на корабле наши сумки, чтобы повсюду с ними не таскаться.

– Жаль, не могу предложить вам койки, – добавил он. – У меня их только две. – Он ухмыльнулся. – Одна, конечно, двойная, но там тоже места нет.

– Угу, – отозвался я.

Мы оставили на «Голубом Питере» наши сумки, и к тому времени, как мы пустились обратно в городок, все уже были изрядно пьяны. Уиллис доехал с нами на такси до «Гранд-Отеля» и сказал, что наверняка увидимся в одном из баров.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Вскоре после полуночи мы оказались перед заведением под названием «Голубой грот» – людном прибрежном танцзале с входной платой два доллара. Я попытался заплатить, но все вокруг засмеялись, а какая-то коренастая дамочка схватила меня за руку.

– Нет-нет, – затараторила она. – Давайте с нами. Мы на настоящую вечеринку едем.

Я узнал наших друзей по уличному танцу. Один задира хлопал Йемона по спине, что-то болтая про «драку на хлыстах» и про каких-то латиносов с коробкой джина.

– Я их знаю, – сказала Шено. – Давайте с ними поедем.

И мы побежали по улице туда, где у них стояла машина. За нами пристроилось еще человек шесть. Мы повернули к возвышавшимся над городом холмам, виляя по темной дорожке среди того, что казалось жилым сектором. Дома внизу были сплошь деревянные, однако по мере подъема попадалось все больше современных строений из бетонных блоков. Наконец жилища сделались почти изысканными, с верандами и ухоженными газонами.

Мы остановились у дома, полного огней и музыки. Улица перед ним была забита машинами, и места для парковки не наблюдалось. Водитель высадил нас и сказал, что присоединится, когда найдет место для машины. Коренастая дамочка испустила радостный вопль и побежала вверх по лестнице к входной двери. Я с неохотой за ней последовал и увидел, как она разговаривает с какой-то толстухой в ярко-зеленом платье. Затем она указала на меня. Йемон, Шено и все остальные поднялись следом.

– Шесть долларов, пожалуйста, – сказала толстуха, протягивая руку.

– Черт побери! – воскликнул я. – Это за скольких?

– За двоих, – объяснила толстуха. – За вас и юную леди. – Она кивком указала на дамочку, которая всю дорогу ехала у меня на коленях.