Ромул

(III. 5) Стяжав такую славу, Ромул, по преданию, прежде всего задумал, совершив авспиции, заложить город и основать прочное государство. Что касается места для города, которое каждый, пытающийся создать долговечное государство, должен намечать весьма осмотрительно, то Ромул выбрал его необычайно удачно. Ведь Ромул не придвинул города к морю (а это было бы для него, при многочисленности его отряда, очень легко), дабы вторгнуться в область рутулов и аборигенов и основать город в устье Тибра, куда через много лет вывел колонию царь Анк; нет, этот муж, обладавший выдающейся способностью предвидеть, хорошо понимал, что приморское положение отнюдь не выгодно для тех городов, которые закладываются в надежде на их долговечность и могущество, — прежде всего потому, что приморским городам угрожают опасности не только многочисленные, но и скрытые. <...>

(V. 10) Каким образом Ромул смог бы с более божественной мудростью использовать преимущества приморского расположения города и в то же время избежать его опасностей, как не тем, что заложил город на берегу реки, которая течёт непрерывно и равномерно и, впадая в море, образует широкое устье? Благодаря этому город мог и получать по морю всё то, в чём нуждался, и отдавать то, чем изобиловал, и мог по этой же реке не только ввозить из-за моря всё самое необходимое для пропитания и жизни, но и получать привезённое по суше; таким образом, Ромул, мне кажется, уже тогда предвидел, что наш город рано или поздно станет средоточием величайшей державы. Ибо городу, расположенному в какой бы то ни было другой части Италии, едва ли удалось бы с большей лёгкостью сохранить такое могущество.

(VI. 11) Далее, что касается природных средств защиты города, то найдётся ли такой ненаблюдательный человек, который их не заметил бы и должным образом не оценил? Ведь как Ромул, так и последующие цари благодаря своей мудрости, использовав наличие крутых и обрывистых холмов, возвышавшихся со всех сторон, выбрали для городской стены такое направление, что единственное доступное место, находившееся между Эсквилинским и Квиринальским холмами, после того, как был насыпан огромный вал, опоясывалось широчайшим рвом, а обнесённая стеной крепость (речь идёт о северной вершине Капитолия. — М. Б.) стояла так высоко на крутой и как бы обтёсанной скале, что даже в памятные нам страшные времена галльского нашествия осталась невредимой и нетронутой. В этой области, страдавшей от болезней, Ромул выбрал место, и богатое родниками, и здоровое; ведь там много холмов, которые не только сами обвеваются ветрами, но и дают тень долинам.

(VII. 12) И Ромул совершил всё это очень быстро. Он основал город, который он велел назвать Римом в свою честь, а для укрепления новой гражданской общины принял решение, несколько необычное и довольно суровое, но достойное великого человека, уже тогда отличавшегося большой способностью предвидеть всё то, что касалось упрочения царства и благополучия народа: он велел похитить знатных сабинских девушек, в день Консуалий (празднества в честь бога Конса, справлявшиеся 21 августа и 15 декабря, и сопровождавшиеся лошадиными бегами. — М. Б.) явившихся в Рим, чтобы присутствовать на впервые тогда учреждённых Ромулом ежегодных играх в цирке, и отдал этих девушек в замужество в лучшие семьи. (13)

Когда сабиняне из-за этого пошли на римлян войной, успех в которой был переменным, а исход казался сомнительным, Ромул заключил договор с сабинским царём Титом Тацием, причём похищенные матроны сами умоляли об этом; по этому договору Ромул принял сабинян в число граждан, приобщив их к священнодействиям, и разделил свою царскую власть с их царём.

(VIII. 14) А после гибели Тация, когда к Ромулу вернулась вся полнота власти, Ромул, хотя он вместе с Тацием ранее выбрал в царский совет первенствовавших людей, которые ввиду своего влияния были названы «отцами», и от имени своего, Тация и Лукумона, союзника, павшего в сражении с сабинянами, разделил народ на три трибы и тридцать курий, дав этим куриям имена похищенных сабинских девушек, бывших предстательницами за заключение договора, — итак, хотя всё это было именно так установлено ещё при жизни Тация, всё же, после того, как он был убит, Ромул стал царствовать, ещё более опираясь на авторитет и мудрость «отцов».