Рональд Рейган: хроника жизни и времени

С давних пор американские политические деятели в своей борьбе за Белый дом концентрируют основное внимание на проблемах социально-экономического характера, исходя из особой важности этих проблем для американского избирателя. Но стало правилом и то, что, оказавшись в Белом доме, президенты чуть ли не с первого же дня уделяют предпочтительное внимание внешней политике. Исследователи, подметившие эту особенность практически всех американских президентов текущего столетия (да и вообще многих государственных лидеров), объясняют ее тем, что социально-экономические проблемы оказываются, как правило, много сложнее внешнеполитических, а их решение требует гораздо большего времени при гораздо меньших политических дивидендах для правительства и главы государства и несравнимо меньшем внимании к ним со стороны прессы. Кроме того, внешнеполитические успехи по своему национальному и международному резонансу намного превосходят имеющие, как правило, сугубо внутреннее значение успехи в социально-экономической области, а в тех случаях, когда президент и правительство сталкиваются с серьезными внутриполитическими проблемами и даже кризисами, успехи, достигнутые во внешнеполитической области, оказываются эффективным средством отвлечения общественного внимания, а при необходимости и незаменимым средством укрепления пошатнувшегося авторитета главы государства и завоевания общественной поддержки его действий. Можно было бы вспомнить в этой связи попытки президента Никсона сбить накал уотергейтского кризиса серией встреч на высшем уровне с Л. И. Брежневым или же кэмп-дэвидские соглашения между Египтом и Израилем, достигнутые при активном участии президента Картера в период серьезного ослабления его политических позиций и роста экономических проблем в стране.

Рейган и в этом оказался в первое четырехлетие непохожим на своих предшественников в Белом доме, уделяя неизмеримо больше внимания деятельности в социально-экономической сфере. Л. Кэннон объяснял эту рейгановскую "непохожесть" тем, что "повестка дня Рейгана во внутриполитических делах уже в достаточной мере сложилась и была им освоена в результате повторения на протяжении многих лет. В области же внешней политики он начинал практически с нуля. Он вступил на пост, располагая скорее точкой зрения, чем политическим курсом, точкой зрения, которая была антисоветской, произраильской и в основном поддерживающей Атлантический союз"⁴⁷Эта особенность политического опыта Рейгана в сочетании с растущей неопределенностью, кто же именно и в какой степени осуществляет руководство внешней политикой США, представляла серьезную опасность. Заголовок статьи, опубликованной 20 июня английским журналом "Экономист", — "Мир становится слишком сложным для Белого дома" — отражал опасения европейских союзников США и их сомнения в способности рейгановской администрации справиться с комплексом внешнеполитических проблем начала 80-х годов. "Администрация представляла собой лишенную головы коалицию, объединяемую только ее риторикой. Провозглашенная ею фарисейская жесткая линия напоминала о более простодушной эре "холодной войны", когда конфронтация, подобная "берлинскому вопросу", была реальностью жизни. Ортодоксальные элементы выражали обеспокоенность по поводу того, что может случиться, когда характер рейгановского президентства станет ясным в столицах других стран. У них были все основания для беспокойства. Во многих столицах испытали резкое чувство разочарования. В первую очередь и прежде всего такое чувство испытали в Москве. Жесткий, но реалистично мыслящий Рейган, которого ожидали увидеть Советы, предстал перед ними опасной и нереалистичной личностью, человеком, готовым к войне и убежденным в ее неизбежности", — писал о первых месяцах рейгановского президентства Дж. Ньюхаус. Укреплению такого впечатления во многом способствовали руководящие деятели администрации, не раз ссылавшиеся на необходимость приобретения Соединенными Штатами способности вести войну с Советским Союзом в глобальном масштабе. Да и сам Рейган в ходе одной из своих пресс-конференций высказал мысль о возможности ограниченной ядерной войны. Последующие разъяснения и уточнения сотрудников Белого дома по поводу неверно-де понятых слов президента не сняли напряжения, созданного рейгановским заявлением, даже среди союзников, не говоря уже о серьезной озабоченности, которую вызвало президентское заявление в Советском Союзе.