Ронин

Никто не вскочил, не стал возмущаться крапленым картам, никто даже близко не принял мою сторону. Точнее сторону справедливости. Напротив. На меня смотрели с удивлением, как на некое недоразумение и чудо. Так наверное смотрели индейцы на Колумба.

— Полковник Шацкий Илья Ефимович, — ответил визави, — Вы надеюсь мичман понимаете серьезность своего заявления?

— Петруша! — позвал он дрожащего официанта.

— Слушаю, ваше высокородие!

Полотенце Петруши, перекинутое через руку висело как парадная сабля, до того он принял подобострастный и служивый вид. И было от чего. Шацкий, насколько я знал, был начальником кавалерийского гарнизона расположенного в городе.

— Ты какую колоду подал к игре? — грозно насупился полковник.

— Новую ваше высокородие! При вас-с распечатали-с!

— Вы слышали мичман? Так, что будьте добры извинитесь. У вас видно со зрением плохо.

— На зрение я не жалуюсь господин полковник. Пусть любой посмотрит. На этом тузе черная точка на обложке. Вот здесь, в узоре, — продолжил я, указывая пальцем.

Поручик Лапин поднялся и подошел ко мне.

— Фу! Да это просто капля вина попала! — заявил он, — Да вы видать чернила от вина отличить не можете? Я же играл этими картами и ничего подобного не было.

— Я никому не позволю поручик усомниться, как в моем зрении так и в моей меткости.

А вот в вашей честности я сомневаюсь.

— Это ещё что за вздор! — покраснел Лапин. — Напились так ведите себя достойно, здесь благородное общество а не портовый кабак!

— И будь те добры предъявите документы! — вдруг спросил господин справа от меня в гражданском сюртуке. Но по виду полицмейстер, к бабке не ходи полицмейстер. Уж я их нутром чувствую.

— Вы человек обществу не известный, так что не обижайтесь и не сочтите за труд, — полицмейстер протянул раскрытую ладонь левой руки ко мне, а правой вооружил глаз моноклем.

У меня возникло ощущение, что я попал в мышеловку. Мещанский паспорт Векшина прожигал карман. Ни в коем разе его не должны увидеть. Иначе вместо дуэли меня сейчас взашей погонят.

— А документы я предъявлю завтра поутру господину Лапину, если он конечно не струсит и придет к лавке купца Кубрина для дальнейшей беседы. К десяти часам.

— Ха! — усмехнулся Лапин.

— Завтра поутру, — невозмутимо сказал Шацкий, — господин поручик будет нести службу.

И освободится он не ранее субботы.

— Нижайше прошу ваше высокородие отпустить его со службы на час по семейным обстоятельствам. Даю слово, что не задержу, — я резко кивнул головой поджимая подбородок к шее.

Лапин взглянул на Шацкого и между ними состоялся немой разговор, длившийся долю секунды.

— Господин полковник, разрешите отлучиться на четверть часа? — смешком спросил поручик.

Тот чуть заметно кивнул. Бросив на скатерть три рубля, я ни с кем не прощаясь вышел.

***

Тысяча чертей! Карамба! Десять человек, на сундук мертвеца! И-хо-хо! И бутылка рома!

Или как там дальше? Что ещё я знал из морского жаргона? Каюта, кок, камбуз, гальюн!

Якорь им в седалище!

Я страшно был зол на себя за самонадеянность и на них. На это треклятое общество, где без бумажки ты какашка, а с бумажкой человек. Ну где вы скажите, бога ради, мне среди ночи найти человека, который к завтрашнему утру изготовит мне книжку мичмана Черноморского флота служащего на броненосце «Двенадцать апостолов»? Мать их за ногу! И почему? Почему я постоянно должен прогибаться под законы этого общества?

Общества состоящего из подлецов и подхалимов. Играть им на руку? Ведь я уже дал себе зарок, что хватит. Хватит приспосабливаться. Начну играть по своим собственным правилам. Навязать противнику свои правила и изменять их как угодно, и когда угодно. Было что-то подобное в уроках сенсея.

Начнем. Поэтому я перешел дорогу и пристроившись в тени дерева под кустом напротив, стал терпеливо ждать выхода на сцену потерпевшего. Темнота друг разведчика.

Вход в здание ратуши освещался газовыми фонарями и поэтому двух скучающих гипсовых львов мне было видно как на ладони. А вот меня, сидящего напротив в кустах, было не разглядеть. Вот подъехала одна пролетка, следом другая. Однако, подумал я, вряд ли их благородие обожает пешие прогулки по свежему воздуху в ночное время. Как бы он в гарнизон вместе с полковником не укатил. А ведь игра закончена и они выйдут с минуты на минуту. И чего я собственно тогда жду? Пришел ко мне вполне резонный вопрос.

Ну, допустим где размещается гарнизон я знал. И проникнуть в него думаю проблем не будет, можно подождать поручика как говориться в его пенатах. Но не факт, что поручик в возрасте будет жить в казарме. Тем более, что деньги на игру в карты у него имеются.

Значит жильё в городе есть. И живет возможно не один. А где? Не пойдешь же спрашивать у всех встречных, где квартируется поручик Лапин. А почему бы и нет?

— Ёрш твою медь! — заплетающимся языком выкрикнул я и на заплетающихся ногах выполз из кустов. Извозчики, стоявшие кучкой, и о чем-то переговариваясь покосились на меня и свой разговор прервали.

— Что ваше благородие до дому довезти?

— Ик-Ик, — кивнул я мотая головой из стороны в сторону в знак согласия, что мол да домой.