Ропот Бездны

– Отца? – Иль-Нарам приподнял брови. – Впервые слышу, чтобы ты так называл Шадора. Проснулись сыновьи чувства, когда заветный венец был так близко?

– Мне не до шуток.

– Да и я не ценитель шутовских забав.

– Ты не станешь мне помогать, – подвел итог Шархи.

– Нет.

– Наши семьи связаны кровью, Иль-Нарам.

– Моя дочь отныне жена нового властителя – Варассы. С ним связь теснее. И перспективнее. Или ты думал, что я должен пожертвовать своей семьей ради тебя? Наглый щенок! Пора заканчивать нашу встречу.

Воины, ожидавшие приказа Иль-Нарама, зашли внутрь и без особых усилий скрутили Шархи. Все еще не оправившийся от ранения высокородный не мог оказать достойного сопротивления. Энки же сумел нанести один удар – довольно бесполезный, – и его тут же припечатали лицом к стене.

– Я отправлю тебя Варассе живым. Дополнительный подарок на свадьбу. – Он повернулся к воинам. – Заприте его в южной башне, а мудрого выкиньте прочь.

Так они и поступили. Энки грубо стащили по ступеням и вышвырнули из крепости.

– Занимайся своими делами, мудрый, – напутствовали его, обнажая тонкие прямые клинки.

Воспротивиться означало испытать на себе их остроту. Энки отступил и врезался спиной в незнакомца.

– Эй, осторожнее!

С южной стороны цитадели жизнь кипела. Ущелье все еще продолжало извиваться, уходя вперед, а у стен крепости разросся лагерь из торговцев, делавших очередную остановку. Энки оттолкнули с дороги, мимо него прошествовали восемь верблюдов, груженных мешками.

Воины все еще следили за ним, и жрец отошел поглубже в лагерь, смешиваясь с толпой.

План Шархи провалился. В цитадели он нашел не союзников, а очередных врагов. И как выпутаться из этой ситуации?..

Целый день Энки ходил вдоль стен, надеясь обнаружить хоть какой-то проход, кроме главных ворот. Он мог бы притвориться слугой из цитадели, но… ничего. Глухие стены выносили молчаливый приговор. Прошмыгнуть мимо воинов тоже не вышло. На третью попытку Энки все же вывел их из себя – его оглушили ударом по голове и опять выкинули. Он начал с того же, что и в первый раз, только уже со звоном в ушах.

К середине второго дня, ломая голову над очередным планом, он заметил среди людей девушку с белоснежными волосами. Сам не понимая зачем он метнулся к ней, расталкивая прохожих.

– Сурия!

Как только она обернулась, Энки понял, что ошибся. Девушка была родом с востока.

– Прошу прощения, я обознался…

Девушка с улыбкой пожала плечами.

– У вас… необычные волосы.

Это заявление ее немного покоробило.

– В дне пути отсюда одна сумасшедшая северянка раздавала рубины за то, чтобы девушки окрашивали волосы. Я не отказываюсь от выгодных сделок. Все равно вернусь домой и смою.

Девушка говорила что-то еще, но Энки не слышал. Северянка раздавала рубины? Сурия? Но зачем ей это? Покачав головой, Энки обессиленно сел на пустую опрокинутую бочку. Беловолосая торговка отчего-то притопнула и, надувшись, ушла с оскорбленным видом.

Энки ее поведение не волновало. Он хотел есть. Голод накатывал волнами, порой становясь нестерпимым. Ноги дрожали от усталости, а он так ничего и не придумал. Шархи могли отправить в столицу провинции в любой момент. Случись это – и для него все кончено.

Время утекало сквозь пальцы. Торговцы непрерывным потоком шли через цитадель, одни лица сменяли другие. Караваны не задерживались больше чем на день.

Ну конечно!

Энки вскочил на ноги, осененный идеей. Он мог попроситься пойти с караваном, а внутри цитадели отбиться от торговцев и попробовать найти Шархи.

Но то, что было легко запланировать, оказалось невозможно осуществить.

Весь следующий день он упрашивал торговцев взять его с собой, чтобы вместе перейти через цитадель, но ему отказывали. На него, чужака, смотрели с подозрением. Брать под крыло бродягу не хотели мудрые ни с востока, ни с юга. Похоже, Мади, шедшая через ущелье без воинов, была исключением.

– Проклятье!

Ощущение собственной бесполезности злило Энки. Он, как щенок, кинулся искать помощи хотя бы у беловолосой северянки. Что он мог сделать сам? Вломиться в крепость? Смешно. Его зарубят еще у входа.

– Ты же знаешь, что делать.

Энки вскинул голову.

– Арата?

Друг стоял перед ним, недовольно морща нос от солнечного света.

– Так и поджариться недолго, Энки. Пойдем.

Арата поманил его за собой в тень одинокой палатки, покинутой хозяевами. Под навесом обнаружилась циновка, покрытая слоем мелкого песка. Арата сел на нее, Энки рухнул рядом.

– О чем ты говоришь, Арата? – Жрец прикрыл глаза и провел руками по лицу.

– Ты так увлекся изменением ал'соры, что забыл, кто ты? – ответил вопросом друг.

Арата… Почему он вообще здесь оказался? Неужели увязался следом? Теперь и за ним охотится Нергал?

Усталый разум отказывался складывать из фактов цельную картину.

– Ты знаешь, что делать, – повторил Арата. – Ты жрец. Используй то, что у тебя есть. За Грань выходят не только для того, чтобы наведаться в чертоги Великих Спящих. На Грани два мира соприкасаются. Обычно на ней не задерживаются, сразу пересекают.

– А если задержаться?