Роркх-7

— Восемь-девять. До первой Великой Обороны и еще немного сверху, пока не началось поглощение. Это те, кому не повезло. Многие управились за пару месяцев, если пытались уничтожить проводящий кристалл. Тогда все заканчивалось быстро.

— Девять лет, — услышал я самое главное.

— На самом деле не так уж страшно. По ощущениям это было как несколько мгновений. Впрочем, как и реальная жизнь.

— Как они с ума не сошли после такого?

— Отходняки два-три месяца, — пожал плечами Хауст. — Потом все возвращались в норму. Разве что кошмары по ночам снятся. До сих пор. Роркх не может вредить людям напрямую, это Договор. Но временно вывести из строя вполне способен. Главное, без необратимых последствий.

— Фантомный перенос, — провел я параллель.

— Что-то вроде, — кивнул Хауст.

— Так что это было? — повторил я свой вопрос.

— Будущее. Мы предполагаем, что у Роркха есть свои Ведающие и он точно так же знает варианты будущего. И показывает наиболее вероятный исход. Но он немного юлит, это точно.

— В каком смысле?

— В самом начале, в первый день появления меня и кристалла, шансы были пятьдесят на пятьдесят. Уже на второй день равновесие нарушилось, чем больше людей…

— Помню, — отмахнулся я. — Чем больше знают, тем меньше у нас шансов.

— Так вот, — вздохнул Хауст. — Роркх всегда показывает свою победу. В разных вариантах, но он всегда выигрывает. Даже в первый день, первым заглянувшим. Но это не главное. Есть другой фактор, который раньше трудно было отследить, но подозрения имелись.

— Роркх не видит богов. Реальных богов. Поэтому с нами не было Йорка. Он не может учесть их влияния на исход событий.

— Но и мы не видим влияния Роркха. Только то, что он нам показывает.

— Роркх — бог? — удивился я. И это была первая эмоция в моем сознании за последний час.

— Никто из них не бог, — отмахнулся Мечник. — По крайней мере они не способны делать ничего, что обычно предписывают богам. Скорее это Демиурги, скованные обязательствами по Договору. С силами, добровольно запечатанными заклинаниями. Но они не сверхсущности. Просто слово «бог» ближе всего подходит к ним.

— А Роркх?

— Три условных бога против одного Роркха. И правила равенства сторон. Сам можешь понять насколько он силен.

— Это если их реально трое. Мы более-менее уверены в двух. И то Йорка можно за половинку считать, как я понял.

— Всегда трое. Просто поверь. Устойчиво, когда тройственно, что бы это ни значило.

— И кто третий?

— Кто-то достаточно могущественный, чтобы суметь до сих пор успешно скрываться в тени. Я бы сделал ставку на кого-то из Парагонов. А вообще ставлю на Небесного, он умел заглядывать за грань этого мира, пусть и только во сне. И поверь мне, неискушенному в магии. Сделать такое в пустом мире, мягко говоря, невозможно.

— Тогда почему он дал Шоту себя укокошить? — добавил я в голос скепсиса.

— А мне почем знать? — ухмыльнулся Хауст. — Стану богом, тогда скажу.

— Так а что дальше?

Мы уже прошлись по основам. Хауст подтвердил, что в ОбсСисе я видел именно то, что он собирался мне показать. Даже прокрутил на перемотке совещание Парагонов на всякий случай. Но все происходило один в один.

Словно бы пересматриваешь хорошо знакомый сериал. Или перечитываешь книгу, которую прочитал совсем недавно. И мозг категорически отказывался признавать, что все происходящее сейчас — не какой-то сон или галлюцинация.

Но какао делало свое дело, будучи неким триггером, отделяющим дурман кристалла от яви. Деталь, которой не было в тот раз. Напиток служил неким якорем, отделяющим воспоминания от происходящего сейчас. И это помогало, успокаивало и очищало голову. Хотя я бы не отказался и от бурбона, чего уж юлить.

— Дальше все как обычно, — пожал плечами Хауст. — Считай, что ты у нас новый Парагон. Других вариантов все равно нет. Не забывай главное правило. Не рассказывай об этом никому, кто не в курсе происходящего.

— Так я уже… То есть в тот раз…

— Да, ты говорил, — прервал Хауст. — Если никто не сумел тебя переубедить и отговорить, значит Парагон должен был учитывать такой исход. Что ты расскажешь своему отряду правду. Я все еще не одобряю такой подход. Помню, как у нас меньше чем за день обвалились шансы на победу. Но и переубеждать тебя не стану.

— Иногда замотивированный на идею боец куда эффективнее, чем тупой исполнитель приказов.

— Сказал же, не буду тебя уговаривать. Поступай как считаешь правильным.

— И что теперь? — спросил я. — Сделать вид, что ничего не произошло?

— Почему же? Надо вносить корректировки. Ты видел действия и их последствия. Исправь те, что сказались негативно на исходе, сохрани позитивные. Пройдись еще раз по своим событиям и выбери какие надо повторить, а какие не надо.

— Практически все негативные исходы, — усмехнулся я, — связаны с отсутствием Йорка в партии.

— Почти, — кивнул Хауст. — Но не все.

— Гаро, — произнес я.

— Гаро, — кивнул Мечник.

— Думаешь, Роркх показал правду?

Повисла пауза. Я вновь принялся ожидать вмятин под отбойными молотами пальцев Хауста, но столешница не сдавала позиции, прочно держа оборону гладкой поверхностью.