Роса на солнце

   Привыкшие нападать, словно стая шакалов на беззащитную добычу — исламисты «интернационалисты», не были готовы встретить отлично подготовленных коммандос. Огневой контакт занял не более четырёх секунд. Гранаты из М203 и автоматный огонь превратили торчавших на улице боевиков- в изломанные, истекающие кровью куски мяса. Бросок к дому из которого раздавались женские крики вперемешку с гортанными воплями. Из двух обращённых к винограднику — больших окон синхронно высунулись автоматные стволы. Коммандос на суматошный огонь боевиков — не отвечали. Прево отлично знал тактику таких уродов. Сейчас постреляют — затем начнут по одиночке из дома вылезать. Любопытные, твари.

   Так и есть. Дверь открылась, и высунулось типично обезьянье мурло с зелёной повязкой, низким лобиком и мутными глазами. Хлоп-хлоп. Двоих автоматчиков, маячивших у окон сняли Морион и Мадженто. Хлоп-хлоп, вякнул FAMAS Прево. Обезьян и его тощий напарник, опрокинулись внутрь дома, следом туда влетели две светошумовых гранаты. Через долю секунды в дом ворвались коммандос. Ещё пять секунд- и всё. Семеро боевиков перхают кровью и сучат ногами в агонии. У нас потери. Убит Тьерри. Пуля точно- в лоб. Рикошет. Бывает же такое.

   Прево быстро осмотрел комнаты. Трупы женщины и маленькой девочки. Их застрелили в упор. Агент лежал на полу и слабо шевелился. Рядом — в угол забилась девушка лет пятнадцати в разорванных остатках одежды и окровавленными бёдрами. Осмотрел агента- не жилец. Пули пробили живот и грудь, превратив грудь и живот в месиво из крови и внутренностей. Рядом с ним лежал кухонный нож с пятнами на лезвии. Понятно- он дрался насмерть, стараясь защитить семью. Открыв глаза — Крутень прошептал только одну фразу…

   — Спасите дочь…И испустил с хрипом дух.

   — Уходим. Берите девчонку и тело Тьерри и рвём когти.

   Уже скрываясь в виноградниках Прево увидел идущую вдоль поля большую группу боевиков, обвешанных снаряжением. Они сопровождали крепкого, гладко выбритого мужчину в лихо заломленном зелёном берете, тёмных очках и с арабской куфией на шее. Рядом с ним вышагивал длинный как жердь европеец с кейсом в руках. Сразу видно- большие начальники, львы в этой шакальей своре. Роберт показал Мориону — два пальца и постучал себя по плечу. Алекс служил с Прево- уже семь лет и сработал чётко. Две пули- два трупа. Красавчик в берете и европеец. Теперь- делаем ноги! Но сюрпризы от господина Брандта — мы им оставим.

   — Командир, заорал Нуво, вертолёты вышли. Будут через двадцать минут. Но через пару минут — здесь будут «Рафали».

   Прихватив за талию находящуюся в шоке девушку и труп товарища — группа Прево уходила в сторону пологих холмов.

День второй. Львов. Украина

   Сергей Тарасюк, активист львовского привода УНСО, чувствовал себя не в своей тарелке. Всё руководство организации, во главе с Мирославом Шахинским прибывало в лёгкой панике и никак не могло, перейти к единой позиции по вопросу вторжения войск Евросоюза. «Старая гвардия»-помнящая ещё СССР, горела желаниям помочь «просвещенной Европе» в борьбе с алчными москалями, другая часть организации, более молодая, и побывавшая в «просвещённой Европе», насмотревшись на местный социализм с арабским лицом, предпочитали поддержать Клещенко и его московских друзей. Заседания центрального привода в Киеве проходили очень бурно, периодически вспыхивали потасовки между соратниками, но принять согласованное решение- так и не удалось. Все эти новости Сергею рассказал, только что вернувшийся из Киева, командир их куреня — Степан Остапец по прозвищу Сокол. Сокол- приходился Тарасюку двоюродным братом, владел несколькими магазинчиками сувениров и небольшим кафе, вел секцию боевого гопака среди молодёжи. Авторитетный был человек в движении, к тому же отслуживший срочную в семьдесят третьем морском центре специальных операций украинских ВМС. Естественно парень с деньгами и отличной подготовкой был для центрального привода — сущим подарком и быстро делал партийную карьеру. Серёга тащился по крутой партийной лестнице вслед за своим пробивным братом и возглавлял отдел информации и пропаганды львовского привода. Рассказанное братом и увиденное по телевизору в последние дни — окончательно запутали Серёгу. Подбирая слова- он спросил у Остапца

   — Мы что, теперь за москалей, что — ли? А как — же всё, что мы говорили и писали до этого?

   — От дурак ты, братец. Учу я тебя, пропагандона, учу и всё без толку. Степан раскраснелся от злости и Сергей слегка отодвинулся в сторону. Рука у брательника — была тяжелой, под стать характеру. Ты за кого на выборах агитировал? Во втором туре?

   — За Ющенковича. Его центральный привод поддержал. И всё движение…

   — Правильно, Серёга. А теперь скажи- а что стало с Ющенковичем? Правильно- убили его. Взорвали вместе с охраной. Кто у него правой рукой был?

   — Клещенко.

   — Вот-вот. Что- то плохо брат стал соображать. Причём здесь москали то? Запомни, Серёга — как говорил кто-то из великих, «нет постоянных друзей — есть постоянные интересы». Так?

   — Так Стёпа…Так в чём наш интерес то?