Роскошь нечеловеческого общения

- Бог простит, - ответила Островская и тронула Зотова за плечо. Пойдемте.

"Сумасшедший дом", - покачала головой Диана.

Взглянув на часы, она поняла, что если хочет хоть что-нибудь еще выжать из сегодняшнего дня, нужно срочно ехать на кладбище. Если этот Крюков действительно стал алкашом, то вполне может к вечеру напиться и стать технически непригодным для интервью. В принципе, Диана ничего не теряла. На вечер у нее были запланированы еще несколько встреч, хотя и не суливших скандальной информации, но командировку тем не менее "закрывавших". Так что в любом случае работа будет выполнена.

Крюков повертел бутылку в руках, посмотрел на просвет и, наклонив над стаканом, попробовал выцедить из нее хоть каплю. Все надежды и усилия оказались тщетными - бутылка была пуста. Гоша коротко выругался. Пустил опорожненную поллитровку по полу, и она закатилась под металлический шкафчик.

- Ну и что? - спросил Миха. - Кто за ней полезет?

- А-а, - махнул рукой Гоша. - Потом...

- Ясно, что потом. Только сам и полезешь. Ишь, разбросался. Миллионер. Тебе мэр бывший, что ли, наследство оставил?

Крюков посмотрел на Миху мутными глазами.

- Какое еще наследство?

- Ну, это я так, шучу, - ответил Миха. - Я к тому, что вы с ним приятели были.

- Да ладно там... Какие еще приятели? Никогда мы с ним приятелями не были.

Гоша полез в карман ватника.

- Во! - он потряс извлеченными оттуда купюрами. - Гляди, Миха. Есть еще порох, так сказать... Короче говоря, я в ларек.

- Да сиди ты. Я сам схожу. Давай бабки.

- Держи.

Дверь в сторожку отворилась, и Крюков застыл с протянутой в сторону Михи рукой. На пороге стоял Виталя - тот самый, который не так давно сидел в этой комнате напротив Гоши с папиросой в руке и готовил провокацию против еще живого Греча. С этого-то все и началось.

- Крюк, - сказал Виталя. - Хорошо, что ты здесь. Привет, Миха. Давайте-ка, мужики, выпьем.

Он поставил на стол извлеченную из глубокого кармана пальто литровую бутылку водки.

- Ну что, Крюк, - продолжил он, садясь, как и тогда, напротив. - Настучал, падла?

Крюков молчал, ожидая, что же сделает с ним этот бандит. Понятно, он пришел мстить за то, что Гоша выдал их планы. Рассекретил. Заложил Гречу. Предал...

- Не дрожи ты, е-мое, - усмехнулся Виталя, пристально разглядывая Крюкова. - И бабки спрячь. Потеряешь. У тебя их мало... Миха, давай стакан.

Сторож послушно полез в шкафчик.

- Ну че, Крюк? Не ссы. Не трону я тебя. Хотя, по всем понятиям, надо тебя наказать... Только ты сам себя наказал. Не буду я тебя, это... Живи. Вот, даже водки с тобой выпью.

Виталя взял бутылку и разлил водку по стаканам.

- Пей давай.

Крюков послушно взял стакан и сделал большой глоток.

- Эх, слабаки вы... - сказал Виталя.

- Кто? - осмелился спросить Гоша.

Водка произвела свое магическое действие очень быстро. Видимо, сыграл свою роль нервный стресс, который Крюков испытал при виде Витали.

- Интеллигенция, - ответил Виталя. - Не люди, вообще. Верить вам нельзя. Вообще, - повторил он для пущей убедительности.

- Вот у нас, - сказал он после паузы. - У нас и то строже... Мне, например, пить не дают. Дисциплина, мать ее... Приходится ховаться, к вам вот в гости заходить. Такие дела, Крюк. А вам - нет. - Он покрутил головой и махнул рукой. - Вам веры нет. И потом - вы все через жопу делаете. Все. Конкретно все. Вот ты скажи, - Виталя ткнул Гошу пальцем в грудь. - Ты настучал... И чего? Получается, замочили его из-за тебя...

- Почему это из-за меня?!

- Да потому что! Потому что! Понял? Потому что выгорело бы дело здесь, посадили бы его, сидел бы сейчас, адвокаты бы ему хавчик таскали, жил бы, как король, в камере. Я же знаю. Если бабки есть, нигде не пропадешь. Особенно в тюрьме. Там тоже люди... А ты насрал, вот люди и напряглись. Понял, профессор хренов? Давай, наливай, мне на работу скоро... Интеллигенция.

Виталя усмехнулся. Дверь сторожки отворилась. Рот бандита так и не закрылся, застыв в кривой ухмылке.

Диана сразу опознала среди сидящих в сторожке людей бывшего писателя. Конечно, это мужичок, скрючившийся в уголке, - с длинным носом, заросшим щетиной лицом и застывшими, округлившимися, однако очень внимательными и умными, хотя и мутными глазами. Второй, вероятно, - кадровый работник кладбища с неотягощенным интеллектом лицом. А третий, который уставился на нее с примерзшей к губам ухмылкой...

Диана мгновенно почувствовала теплую волну, прокатившуюся от низа живота к солнечному сплетению. Она очень хорошо чувствовала мужчин и могла легко вообразить, что они представляют собой в постели. Как правило, ее первое впечатление не бывало ошибочным. Молодой бандит - а он наверняка бандит, это было просто написано у него на лице - принадлежал как раз к той породе, которая нравилась Диане. Наверняка он изобретателен и не закомплексован, при этом не груб и, что самое главное, не полный дурак. И здоровье имеется. Несмотря на припухшие веки, открывающие человеку с понятием его пристрастие к "травке", а может, и к чему покрепче, - здоровьишко этот парень еще не совсем угробил.