– Погнали мотоциклистов, – отозвался Хохол, подходя ближе и отворачивая Егора так, чтобы тот не видел мать. – Там Данька, сообразил, что делать. Сука, с двух сторон из леса вынырнули! Я же говорил – нельзя машину охраны сзади держать!
– Да какая разница?! Если за мной, то они бы все равно первую машину пропустили, знают ведь, на чем езжу! – огрызнулась Коваль, морщась от боли.
– Как думаешь, кто?
– А что, большой выбор? – скривилась она.
– Ну, теперь даже не заикайся ни о каких запретах! – сузил глаза Женька, глядя в ее расширившиеся от боли зрачки. – Это моя война, поняла?
– Ага, Рэмбо – первая кровь! Еще полоски на лице нарисуй, чтоб страшнее было. Гена, ты закончил? – И, когда телохранитель ответил утвердительно, велела: – Юрку в багажник уберите. Хохол, за руль.
Едва только Женька сел на водительское место, как на поясе его джинсов заверещал мобильник.
– Да! Что?! Отлично, Даня! В «Рощу», я буду через пару часов. Марину в плечо зацепило, мы целы, а Юрец наглухо... Все, давай. Я их домой увезу, и к вам!
– Что? – Марина открыла глаза и уставилась в зеркало заднего вида. – Кто звонил?
– Данька. Они прихватили один мотоцикл. Водила насмерть разбился, а стрелок жив, только весь поломанный. Щас доломаем. – Лицо Хохла стало совершенно звериным, он снова взялся за телефон, одной рукой продолжая вести машину, а другой набрал номер. – Вилли? Здорово, некрофил! Работенка есть, не интересуешься? Молодец! Тогда в «Рощу» подгребай, я скоро буду. Машину прислать? Сам? Ну давай, увидимся.
– Ты что задумал? – недовольно спросила Коваль, стараясь не шевелиться, чтобы не тревожить и без того ноющее плечо.
– Ты не разговаривай, котенок, – совершенно другим тоном попросил он, игнорируя вопрос. – Сейчас домой доедем, ляжешь, Валерка приедет, сделает все...
– Гена, Егора от окна убери... – У Марины заплетался язык и перед глазами мелькали круги, сознание начало уплывать.
Она не поняла даже, как доехали до дома, как Хохол на руках внес ее в спальню, как вокруг захлопотала, охая, Даша... В затухающем понемногу сознании зацепилась мысль о том, что Хохла нужно удержать дома любой ценой, но и она пропала.
Хохол метался по спальне, проклиная день и час, когда согласился поехать на кладбище, хотя и понимал, что если должно было что– то произойти, то оно и произошло бы непременно, и неважно – по дороге на кладбище, на самом ли кладбище или где-то еще. Но тот факт, что они, здоровые мужики, целы и невредимы, а женщина лежит теперь с пулей в плече, выводил его из себя сильнее всего. Хохол не мог себе простить того, что не оказался на сиденье рядом с Мариной, не закрыл ее собой, не получил пулю, предназначенную ей.
Приехавший через какое-то время Валерка был встречен нецензурной бранью прямо с порога:
– Ты, мать твою, козел белохалатный!!! Пешком шел, что ли?!
– Не ори, Жека, у меня ж не вертолет! – оправдывался хирург, моя руки. – Что опять стряслось?
– Обстреляли нас перед кладбищем, в плечо ее... крови до хрена потеряла, видно, сосуд где-то перебит...
– Так, ну, диагноз я и сам как-нибудь, – пресек Валерка, направляясь в спальню, где на кровати лежала Марина. – У-у, мать, да ты на карнавал собралась, что ли? Ишь, лицо-то белое какое! – Он сел рядом, взял Коваль за руку, считая пульс. – Да-с, понятненько... Так, а на плече что у нас такое? – сняв повязку, Валерка покачал головой. – Пулька, ясен пень... ну, будем ковырять. Хохол, за дверь!
Женька повиновался, оставив Валерку наедине с Мариной. Хирург возился около получаса, Хохол весь извелся, мотаясь туда-сюда по гостиной.
– Женя, успокойся, – просила Даша, крепко прижимавшая к себе уснувшего после перенесенных ужасов Егорку. – Он же доктор, все сделает правильно. Хочешь, я тебе чайку заварю?
– Не хочу, Дашка, спасибо. Ехать мне надо, пацаны ждут в «Роще».
– Так езжай.
– Не могу, пока не узнаю, что с Мариной.
Сидевший тут же Гена пожал плечами:
– Жека, да там ничего страшного, кость цела, это главное. Как она успела голову убрать, просто не понимаю! Там же не разобрать было, откуда лупят!
– Бывает у нее такое, чувствует, когда что-то может произойти, – буркнул Хохол, останавливаясь у окна. – Что он там так долго возится?
Но тут на пороге гостиной появился Валера, уже без халата. Все трое мгновенно повернулись к нему, на лицах застыло напряженное ожидание.
– Ну? – подстегнул Хохол.
– Не запряг, – отпарировал врач. – Чего – «ну»? Нормально все, пулю вынул. На тумбочке валяется, можешь подвеску ей на память сделать. Капельницу поставил, там растворы рядом стоят, у вас телохранитель, я знаю, спец, сам поменяет.
– Сделаю, – кивнул Гена.
– Ну и все. Моя миссия закончена.
– Сколько? – буркнул Хохол и полез в карман.
– Как всегда. И, Жека, не теребите ее пока, пусть отлежится. Пару дней слабость будет, да и есть не захочет. Пусть не ест, только пить побольше.
– Хорошо, Валерий Михайлович. – Даша поднялась и стала укачивать завозившегося у нее на руках Егора. – Т-с-с! Спи, мой маленький...