Росс Полдарк

Бо́льшую часть дня Демельза провела так же, как и все другие дни, когда из-за проливного дождя полностью отменялись работы вне дома, за исключением самых неотложных. Если бы Пруди не ленилась напрягать мозги, она бы выучила девочку чему-нибудь еще, кроме навыков примитивного шитья, которыми та довольно быстро овладела. Например, она могла научить свою подопечную прясть и ткать. Но Пруди предпочитала не перенапрягаться. Когда работы было не избежать, она ее выполняла, а так пользовалась любым предлогом, чтобы усесться на стул, скинуть башмаки и попить чайку. В общем, делать Демельзе было нечего, и она сразу после ужина прокралась в библиотеку.

В этот вечер, по чистой случайности, девочка сделала самое грандиозное из всех своих открытий. Уже в сумерках она обнаружила, что один из сундуков заперт не на замок, а на потайную защелку. Демельза подняла крышку и увидела целую гору одежды. Там были платья и шали, треуголки и отороченные мехом перчатки, завитой парик, красные и синие чулки, пара дамских кружевных туфелек с голубыми каблучками. Еще Демельза нашла муслиновый платок и боа из страусовых перьев. Среди одежды лежала бутылка с жидкостью, которая по запаху напоминала джин (единственный известный Демельзе крепкий напиток), и еще одна, с тем же запахом, но наполовину пустая.

Девочка задержалась в библиотеке дольше обычного, но все никак не могла заставить себя уйти. Она перебирала бархат, кружева и шелк, поглаживала ткань, стряхивала с нее крошки сухой лаванды. Кружевные туфельки на голубых каблучках были такими изящными, почти нереальными, что Демельза не отважилась их примерить. Она понюхала и прижала к щеке боа, потом обернула его вокруг шеи, надела меховую шляпку и начала выделывать пируэты, изображая знатную леди, а Гаррик в это время ползал у ее ног.

Сумерки сгущались, а Демельза все мечтала. Очнувшись от грез, она обнаружила, что в библиотеке стало совсем темно. Она была одна в мрачной комнате, где гуляли сквозняки, а сквозь ставни пробивались холодные капли дождя.

Перепугавшись, девочка бросилась к сундуку и запихала в него все вещи, какие смогла найти в темноте, закрыла крышку на потайную защелку, а потом прошмыгнула через большую спальню в кухню.

Пруди была очень недовольна, ведь ей самой пришлось зажигать свечи, и она принялась читать Демельзе нотации. А хитрая девчонка не хотела отправляться в постель и ловко направляла Пруди своими вопросами, так что нотации вскоре превратились в историю ее жизни. В результате, когда Джим Картер и Ник Вайгус пришли с вестью о терпящем бедствие судне, Демельза хоть и поднялась к себе, но еще не спала и все слышала. А когда Росс, оторвавшись от чтения, собрался выйти из дома с Картером и Вайгусом, она уже повязала на голову платок, накинула на плечи два старых мешка и ждала разрешения пойти вместе с ними.

– Лучше бы ты отправлялась спать, – сказал Росс. – Но если очень хочется вымокнуть, милости прошу.

Они вышли из дома. Джуд прихватил крепкую веревку, на случай если представится возможность вытащить кого-нибудь из тонущих на берег.

Ночь была непроглядно-темной. Встречный ветер не просто налетал порывами, он дул не переставая, так что идти приходилось, буквально пригнувшись к земле. Один из штормовых фонарей погас, а второй раскачивался и мерцал, круг света плясал, как клоун на арене, изредка падая на хлюпающие в мокрой траве тяжелые ботинки. Пару раз ветер набирал такую силу, что им приходилось останавливаться, а Демельза, которая шла в хвосте, чтобы не упасть, хваталась за руку Джима Картера.

Когда они добрались до вершины утеса, снова полил дождь. Струи воды заливали глаза и рот, в считаные секунды все вымокли до нитки. Пришлось укрыться за изгородью, пока он не закончится.

На краю утеса собрались люди. Тут и там, как светляки, мерцали штормовые фонари. И в ста футах ниже тоже можно было разглядеть огни. По узкой тропинке Росс Полдарк со своими спутниками спустился на широкий уступ; там стояли люди и вглядывались в море.

Они не успели еще толком разобраться, что к чему, когда из мрака нижней тропы, как демон из ада, возникла фигура человека. Это был Пэлли Роджерс из Сола, голый и волосатый, с широкой, как лопата, бородой.

– Плохи дела! – крикнул он. – Они сели на мель минут через пятнадцать после… – Ветер унес его слова. – Если б зашли чуть дальше, можно было бы перебросить им канат.

Роджерс начал натягивать штаны.

– Ты пробовал до них добраться? – крикнул Росс.

– Трое наших пытались доплыть. Но Господь воспрепятствовал. Корабль долго не продержится. Встал лагом, волны перекатываются через борт. К утру от него останутся одни щепки.

– Кто-нибудь из команды доплыл до берега?

– Двое. Но Господь прибрал их души. Еще пятеро присоединятся к ним до рассвета.

Ник Вайгус бочком вышел вперед и встал между Россом и Пэлли. Свет фонаря выхватил из темноты его блестящую красную физиономию.

– А что за груз на борту? – произнес он щербатым ртом.

Полли Роджерс отжал бороду.

– Сказали, вощеный фитиль и шерсть из Пэдстоу.