Россия. 1917. Катастрофа. Лекции о Русской революции

Вот как происходило дальнейшее. «Борис Петров и я посетили полк, чтобы доложить его руководителям о том, что вооружённая демонстрация отменяется и что их просят прийти на манифестацию безоружными, дабы не проливать кровь. Вторая половина предложения вызвала у солдат бурю негодования: „Да что вы, товарищи, в самом деле, смеётесь, что ли, над нами или шутки шутите? Мы не малые дети, и если пошли сражаться с большевиками, то делали бы это вполне сознательно. А кровь… крови, может быть, и не довелось бы, если б мы вышли целым полком вооружённые". Долго мы говорили с семёновцами, и чем больше говорили, тем становилось яснее, что отказ наш от вооружённого выступления воздвиг между нами и семёновцами глухую стену взаимного непонимания. „Интеллигенты, мудрят сами не зная что. Теперь видно, что между ними нет людей военных". Так отреагировали солдаты на своё желание защитить Учредительное собрание».

Троцкий потом в своих воспоминаниях отмечал: «Да, они отвергли помощь солдат. Но они тщательно разработали ритуал первого заседания. Они принесли с собой свечи на случай, если большевики потушат электричество, и большое количество бутербродов на случай, если их лишат пищи. Так демократия явилась на бой с диктатурой во всеоружии бутербродов и свечей».

Трагически сложилась в эти дни судьба двух видных арестованных членов ЦК кадетской партии, депутатов Учредительного собрания Фёдора Фёдоровича Кокошкина и Андрея Ивановича Шингарева[33]

. Это были лучшие ораторы Конституционно-демократической партии. Кокошкин и Шингарев были арестованы тогда же, 28 ноября. Шингарев был земским врачом и писателем, Кокошкин – правоведом и издателем. Близкие и друзья уговаривали их не ехать в Петроград, догадывались, что большевики их арестуют, но они поехали. Фёдор Кокошкин сказал: «Я не могу не явиться туда, куда меня послали мои избиратели. Это значило бы для меня изменить делу всей моей жизни».

Они сидели в Петропавловской крепости. Их не отпустили на заседание Учредительного собрания. Сразу же после разгона Учредительного собрания, вечером 6 января, их перевели в Мариинскую больницу, где большевики планировали свести с ними счёты. Через несколько часов, в ночь на 7 января, они были зверски убиты. Около тридцати матросов флотских экипажей, кораблей «Ярославец» и «Чайка» охотно вызвались пойти с большевиком Басовым, чтобы разделаться с Шингаревым и Кокошкиным. С криками: «Вырезать! Лишние две карточки на хлеб останутся!» – разъярённая матросня ринулась к Мариинской больнице. Расставив на всякий случай посты на соседних улицах, около десяти матросов в полдесятого вечера подошли ко входу в больницу, стали стучать в дверь. «Сторож, открывай, здесь есть арестованные министры. Мы пришли на смену караула». Шингарев с Кокошкиным были министрами Временного правительства. Увидев толпу вооружённых матросов, перепуганный сторож Марков впустил их в больницу. Взяв у сторожа керосиновую лампу, Басов, зная расположение палат Кокошкина и Шингарева, повёл матросов на третий этаж. Сначала матросы ворвались в палату Шингарева. Тот готовился ко сну, сидел на краю кровати, прислонившись к стене. Здоровенный матрос эстонец Оскар Крейс схватил его за горло, повалил на кровать и стал душить. Шингарев попытался спросить: «Что вы, братцы, делаете?» Однако матросы, крича, что «убивают министра за 1905 год, довольно им нашу кровь пить», стали беспорядочно стрелять в него из револьверов и закалывать штыками. Затем убийцы направились в палату Кокошкина, который уже спал. Тот же Крейс схватил его за горло со словом «товарищ» и площадной бранью. А другой матрос, Матвеев, двумя выстрелами в упор в рот и в сердце убил его. И, исполнив свой классовый долг, матросы и красногвардейцы покинули больницу. Уходя, они в комнате Шингарева прихватили его кожаную куртку и подарили её Басову. Опьянённые совершённым убийством, они требовали от Басова, чтобы тот повёл их в Петропавловскую крепость, где намеревались расправиться с сидевшими там министрами. Слава богу, не повёл, приказа, должно быть, не было. Так закончили свою жизнь два члена ЦК кадетской партии, два депутата Учредительного собрания.

Как же проходило само Учредительное собрание? 5 января 1918 года множество жителей Петрограда вышло на демонстрацию, больше ста тысяч человек. Эта демонстрация (а ведь введено военное положение) была разогнана с применением силы, причём с применением силы грубой. Были убитые и раненые. В Петрограде погибло до 21 человека, немало людей ранено. В Москве, где тоже вышли в поддержку Учредительного собрания, убито 50 демонстрантов и ранено более 200. Такая же демонстрация, естественно с меньшим количеством убитых и раненых, была в Калуге. Я могу просто прочесть одно воспоминание. Это из газеты «Дело народа» от 7 января: