Читаем Россия 2020. Голгофа полностью

Россия 2020. Голгофа

Город Агрыз был уникален двумя вещами. Первая – это была одна из крупнейших узловых станций страны, настоящее пересечение дорог. Для такого городка, как Агрыз, станция была просто огромной, собственно говоря, от станции он и кормился. Вторая – граница Татарстана, ставшего вилайетом Идель-Урал и Удмуртии, оставшейся (по крайней мере, пока) в составе России – проходила почти по самому Агрызу. Например, сама станция была на территории Татарстана, а вот сортировочная горка – уже на территории Удмуртии. И меньше чем в километре от татарской границы находился населенный пункт Малая Пурга, райцентр Малопургинского района, сейчас наполовину выгоревший и почти полностью заброшенный. Агрыз как бы вклинивался в удмуртскую территорию этаким выступом, и при взгляде на карту мысль «срезать» его приходила в голову каждого командира…

Это место было одно из самых напряженных на всем протяжении границы. Новообразованный Вилайет просто не мог себе позволить не пропускать поезда, это вызвало бы немедленную войну – раз, а если и не войну, то блокаду – два. Ведь если Россия с трудом, но отказаться от перевозок через Идель-Урал может, то вот Идель-Урал окружен территорией России со всех сторон и задушить его – раз плюнуть.

Так что поезда продолжали ходить, пусть и в значительно меньшем количестве, чем раньше. Правда, на станции Агрыз по-прежнему не хватало путей: это было связано с тем, что пассажирские поезда останавливали, а пассажиров подвергали унизительной процедуре под названием «таможенное оформление». Бородатые таможенники улюлюкали, выглядывали симпатичных женщин, иногда отнимали, что понравится, назначали «таможенные сборы» в таком размере, в каком захотят. Все это происходило меньше чем в километре от русской земли…

Операция была обречена на провал сразу по нескольким причинам. Причина номер раз – два танка, которыми прикрывалась пограничная зона: настоящие танки, оба Т72, один даже в армейском, глубоко модернизированном варианте. Причина номер два – для захвата укрепленного района следует создавать не менее чем трехкратный перевес сил, в то же время у русских было чуть больше ста человек против едва ли не полутора тысяч вооруженных боевиков, из которых не менее трехсот имели боевой опыт на Кавказе. Причина номер три: такую операцию просто никто не санкционировал бы. Просто не рискнули бы. Причина номер четыре – если бы и санкционировал, кто-то обязательно слил бы ее, сдал за деньги ваххабистам, боевикам. Именно поэтому – сочетание всех четырех факторов – боевики чувствовали себя более чем вольготно, покупали харам у подпольных торговцев через границу, курили дурь и делали что хотели. В их понимании они были правоверными, мужчинами, воинами, а русские были не более чем стадом, быдлом, которое можно прогнать с родной земли, отнять дом и женщину, отрезать голову. Никто и не старался разубеждать их в этом…

Ближе к вечеру, как обычно, раздолбанный «уазик» со снятым верхом, не обращая внимания на пост ГИБДД, пересек «границу» и, проехав примерно метров двадцать по русской территории, остановился. Остановился он рядом с трактором, тоже обтерханным и грязным, возле которого их дожидался, нетерпеливо притопывая, продувного вида аграрий, щеголяющий золотым зубом на месте выбитого…

Бородатый, с черной окладистой бородой боевик, убрав автомат из-под руки привычным, вырабатывающимся за годы практики движением, спрыгнул с «УАЗа», как с седла горячего ахалтекинского скакуна, улыбнулся, покровительственно потрепал агрария по плечу. Так по-хозяйски гладят бычка, который еще не нагулял веса, чтобы пустить его на мясо…

– Салам, Иван… – сказал он.

– Салам, Ваха…

– Привез?

– А как же? Все, как и заказывали…

Иван откинул борт. В кузове трактора стояли большие пластиковые бутыли на девятнадцать литров, в которых раньше воду развозили. В Удмуртии было два крупных спиртзавода, сейчас ни один не работал, но традиции потребления горячительных напитков в республике были богатыми…

Ваха пододвинул к себе бутыль, свернул крышку, понюхал…

– Хороша, да? Первач!

Еще один боевик толкнул русского в бок.

– Русский Иван только пиво да водка кушать, да?

– Да, – согласился аграрий. Он уже привык, надо соглашаться на все, что говорят.

– Сколько здесь?

– Три на девятнадцать…

– Э… так нэ пойдет, дорогой. Девятнадцать это под пробку, да? А тут как?

– Так и есть под пробку. Там же мерка.

– Э… какой-такой мерка, да? Обмануть меня захотэл, да?

Боевик произвел в уме кое-какие подсчеты.

– Пятьдесят литров будэт, да…