Россия будет воевать

Сейчас я вас немного расстрою. Дело в том, что никаких прав человека без двойных стандартов не бывает и быть не может.

Общество, если его представления о человеке искренни и оно стремится к самосохранению, не должно признавать строго оппозиционную себе точку зрения на человека и его права как равноправную. По одной простой причине — потому что между представлением общества о человеке и его правах и представлением противоположным находится граница, которая пролегает между Добром и Злом.

Простейший пример. Если общество всерьез считает, что «права человека — это права гея, а права гея — это права человека», то оно не станет мириться с альтернативной точкой зрения на гомосексуализм. Для такого общества традиционное христианство, именующее гомосексуализм грехом, — Зло. А Злу не дают таких же прав, как Добру, потому что это обесценивает структурность общества. Поэтому в Европе католических священников, проповедующих на гей-парадах, и врачей, пытающихся найти способ лечения гомосексуализма, преследуют и сажают в тюрьмы. В строгом соответствии с заветами Валерии Ильиничны Новодворской: «Я всегда знала, что приличные люди должны иметь права, а неприличные (вроде Крючкова, Хомейни или Ким Ир Сена) — не должны. Право — понятие элитарное».

С другой стороны, если в стране устанавливаются как основные и наиболее охраняемые традиционные ценности, то выставки «современного искусства» с глумлением над распятиями и иконами, театральные постановки с педофилией и наркоманией и прочий культурный сатанизм должны перекочевать из официальных, пусть и частных, галерей-театров в то место, где и должен находиться сатанизм — в катакомбы, тайные сборища на квартирах адептов. Потому что сатанизм в нашем понимании — Зло. А у Зла нет и не может быть равной ценности с Добром, равной защиты и так далее.

Если общество чтит подвиг своих предков, павших в боях за Родину, как священный и жизнеобразующий, то перспективы «творцов», обряжающих в военные мундиры с боевыми наградами обезьян, — вполне определенны. И у персонажа, находящего разницу между СС и СМЕРШем только в красоте формы, должно быть не эфирное время на федеральном телеканале, а очевидные и естественные проблемы с социализацией. Потому что «приличные люди должны иметь права, а неприличные — нет».

При этом важно то, что вот эти изъятия из прав, места, действия, взгляды, на которые защита не распространяется, должны быть открыто продекларированы обществом в своих законах и других документах. Так, чтобы когда Альфред Рейнголдович Кох открывал свой рот, чтобы произнести что-нибудь про генетическое неравенство людей, он четко знал, что безнаказанно он может это делать только на тайном сборище себе подобных. Подчеркиваю: тайном. Потому что дерьму место в канализации, сатанистам в катакомбах, а нацистам — под гусеницами русских танков. Потому что свобода слова — это свобода для приличных людей. У неприличных никакой свободы слова нет.

Да, у нас пока все не так, вокруг все еще царит первозданный хаос. Но он уже начал структурироваться в нечто, что желает жить и побеждать. А это невозможно без пригодной для жизни и победы идеологии. Поэтому никакого другого пути, кроме только что мною описанного, у нас нет.

Есть такая профессия — мечтатели. Как они должны работать

20 июня 2013

В стране одновременно происходит несколько интересных процессов, которые на первый взгляд находятся в плоскостях разных, но на самом деле неразрывно связанных друг с другом.

Давайте отследим события.

Во-первых, Президент поручил правительству заняться кинематографическим образованием: «Проработать совместно с представителями киноиндустрии и образовательных организаций вопрос о развитии образования в сфере кинематографии в целях подготовки высококвалифицированных профессиональных кадров, отвечающих современным требованиям». Вероятно, начальника страны начало беспокоить то, что выползает наружу из кинематографических вузов после обучения, — глаза красные, носы в белом порошке, а фильмов нормальных чуть.

Во-вторых, тот же самый Путин на совещании в Сочи объявил звездам творческой элиты о смене правил работы государства с кинематографом.

В-третьих, в Перми с места директора Музея современного искусства поперли товарища Гельмана.

В-четвертых, люди решили снять фильм о 28 героях-панфиловцах, попросили у граждан 300 тыс. рублей на начало съемок — и для начала один только контингент Тупичка Д.Ю. Пучкова набрал им миллион за пару дней.

В-пятых, идет активное обсуждение содержания будущего единого учебника по истории.

В рядах всеми нами любимых либералов, правозащитников, западников и демократических журналистов царит предсказуемая и греющая сердце патриота истерика.

Теперь давайте осмыслим полученную картину.

Для того чтобы понять, что все это значит, позвольте мне сначала продемонстрировать вам краткий сеанс злорадства в исполнении демократического журналиста Владимира Познера по случаю результатов очередного опроса ВЦИОМ.