Россия будет воевать

На этот раз он с гордостью представил читающей публике свое предисловие к русскому изданию книги ныне известного немецкого политика Тило Саррацина «Германия: самоликвидация».

Прочитав это предисловие, я захотел обозначить некоторые важные, по моему мнению, нюансы восприятия действительности, резко различающие Альфреда Рейнгольдовича и ему подобных от нас.

Начнем с отношения к такому знаковому для современной европейской политической культуры понятию, как политкорректность.

Сейчас политкорректность превратилась в диктат слабого над сильным… Человек справедливо рассчитывает на их позитивную оценку обществом и на вполне материальные дивиденды от своих успехов. Но политкорректность культивирует в успешном человеке чувство вины и стыда, предлагая ему замысловатые софизмы типа бесконечной во времени исторической вины целых народов перед другими народами. И неважно, что, например, рабовладение в Америке было в 19-м веке, а нацизм в Германии – в первой половине 20-го. Неважно, что французский или британский колониализм скорее дал народам Африки и Азии импульс для социального прогресса, чем остановил его.

Мне, как и Альфреду Рейнгольдовичу, не нравится политкорректность. Разница в том, что политкорректность Альфреду Рейнгольдовичу не нравится потому, что связывает ему руки и язык, не давая ему желанной свободы называть тех, кого он считает низшими по отношению к себе, прямо в глаза низшими, и поступать по отношению к ним как к низшим, одаривая их «импульсами к социальному прогрессу», например в стиле французского или британского колониализма. Если вспомнить его поздравление российским женщинам к Восьмому марта – сразу станет понятно, о каком именно народе ведет речь уважаемый Альфред Рейнгольдович. Для него в политкорректности ненавистно то, что в ней еще осталось напоминающего совесть. Ему бы хотелось освободиться от этой химеры окончательно.

Нормальному же человеку политкорректность не нравится по совершенно другой причине. По причине того, что политкорректность – есть форма, сожравшая содержание и легализовавшая зло под брендом «варианта нормы». Когда бл**дство – вариант семейных ценностей, проституция – вариант бизнеса, зло – вариант добра, аморальность – вариант морали. И все эти варианты равны, и правда не имеет никаких преимуществ над неправдой.

Политкорректность более всего похожа на Пилата, говорящего Христу: «Что есть Истина?», при этом имея в виду, что никакой Истины нет потому, что кругом – одни «варианты истины», на проверку оказывающиеся удобными способами само– или просто – обмана.

Политкорректность – есть опустошенная оболочка, переварившая в себе сострадание к слабому, милосердие к несчастному и прощение к грешнику.

Когда мы начинаем говорить о таких вещах, как справедливость по отношению к народам, социальная справедливость, подобные Альфреду Рейнгольдовичу по понятной причине рано или поздно выруливают на генетику.

Сейчас я приведу довольно пространную цитату: