Россия. Еще не вечер

На берегу великой плодоносной реки, вблизи культур-ного мира с развитым земледелием, промышленностью и торговлей евреи более трехсот лет плодились и множились, но жили обособленной пастушеской жизнью. Теперь строго патриархальный характер управления не был достаточен; он устарел и заменился правлением «представительным». Племя еврейское разделилось на 12 колен, колена — на поколения, а поколения — на дома отцов, дома отцов — на группы, группы — на семьи. Народ стал управляться выборными от колен, или «старейшинами», которые являются теперь не представителями родового начала, как прежде, а избранниками народа — выразителями его воли. Как скотоводы, евреи получили между египтянами самую широкую известность: не только многие богатые люди, но даже фараоны доверяли им свои стада. Они проникли благодаря знакомствам с влиятельными лицами во все сферы египетской общественной жизни, достигли высоких постов как в войске, так и в различных административных учреждениях, и многие из них, по свидетельству Талмуда, нажили огромные состояния. Когда евреи внедрились в общественный организм и стали обнаруживать всем известные наклонности и качества, египтяне не могли не увидеть в них опасную силу, против которой нужно было принять репрессивные меры. Правительство фараона, заметив в евреях уклонение от земледельческого труда и развивающееся тунеядство, стало возлагать на них тяжелые земляные работы, к которым они, как все кочевые народы, относились с презрением. Племя застонало под тяжелым игом, тесно сплотилось и стало жить идеей освобождения в политическом значении этого слова. Представительный образ управления создал в евреях понятие о народности, способной образовать самостоятельное государство.

Долго, но безуспешно старейшины работали над этим вопросом, пока не явился «величайший пророк Моисей», задумавший основать еврейское государство, сильное своей энергией и могущественное своим союзом с Иеговой. Между тем народ за истекшее трехсотлетие близко познакомился и, так сказать, приобщился к благам культурной жизни, достаточно растлил себя идолопоклонством, приспособился к условиям окружающей жизни, но условий для того, чтобы пользоваться этими благами в единстве труда с египетским народом, не выработал; короче, по духовному складу он оставался тем же кочевником, каким вышел из земли Ханаанской. В нем ясно выразился антагонизм между так называемыми законами, которыми создается государственная жизнь, с одной стороны, и между приспособлениями к результатам и удобствам этой жизни — с другой. Моисею предстояла трудная задача: во-первых, возвратить еврейское племя к единобожию, а во-вторых, перевести всю пастушескую орду к земледельческой культуре, чтобы создать оседлый государственный строй жизни.

Под влиянием такой великой-задачи Моисей приходит к глубокому убеждению, что только во вновь закрепленном союзе с Творцом Вселенной народ достигнет возможного совершенства. И вот Иегова, Творец всего мира, с вершины Синайских гор объявляет израильскому народу Свою всемогущую волю, берет его под Свое особое покровительство и обещает управлять им по особым, ради его созданным законам. Но при этом обязывает евреев добровольно признать Его Единым Истинным Богом, чтобы не было других богов, кроме Него. Этот союз с Иеговой лег в основу теократического принципа идеальных законов Моисея в смысле равенства всех израильтян друг перед другом как равноправных слуг Божьих. Для детальной разработки законодательства Моисей воспользовался историческим прошлым еврейского народа и его обычным правом, освященным сотнями лет. Своим вдохновленным гением он хотел создать идеальнейшее государство на таких началах, которым едва ли когда-нибудь придет черед осуществиться. Над этой идеей Моисей работал многие годы и создал наконец то колоссальное, чудное законодательное здание, которое вследствие своей чистоты и высокой идеальности просуществовало благодаря еврейской косности лишь одно мгновение и было разрушено почти до основания.

Главная основа этого великого здания заключалась в том, чтобы каждый еврей принадлежал бы одинаково как самому себе, так и обществу; пользуясь свободой сам, согласовал бы ее в то же время со свободой всех; чтобы каждый старался создать такие условия деятельности, которые, давая средства для достижения личных целей, в то же время приводили бы эти цели в согласие с целями всего общества, так, чтобы достижение первых было удовлетворением последних и наоборот. Словом, Моисей, с одной стороны, стремился вывести народ из традиции кочевой жизни, где семья, род и даже личность живет своими эгоистическими интересами, идет своей собственной дорогой; с другой стороны, подчинив личность государственным интересам, подобно египетскому строю жизни, он опасался, чтобы государство не поглотило семьи и чтобы личность не была принесена в жертву обществу.