Россия и ее империя. 1450–1801

Наиболее выдающиеся общественные здания, построенные русским властями, появились ближе к концу столетия, совпав по времени с реформами, направленными на русификацию Эстляндии и Лифляндии – введение губернского деления, как в остальной России, распространение на Прибалтику жалованных грамот дворянству и городам. Частью программы обновления городов в духе классицизма стала перестройка рижских укреплений, откуда осуществлялось управление краем, под руководством лифляндского губернского архитектора П. Бокка, назначенного Петербургом (1781–1785). Была создана новая площадь, с одной стороны которой вырос грандиозный Петропавловский собор в стиле русского классицизма. В Ревеле для нового губернаторского дворца выбрали стиль сдержанного барокко – предшественник классицизма, который стал господствующим в последующие несколько десятилетий.

Имперская архитектура в Киеве также выглядела «приглушенной», хотя в этом столетии имперское присутствие России здесь было более ощутимым, чем в Прибалтике. После измены Мазепы (1709) Петр I сровнял с землей казацкую столицу Батурин и построил крепость в Киеве – на следующие 100 лет прилегавшее к крепости предместье Печерск сделалось для России административным и военным центром. Возводимые русскими властями здания в архитектурном отношении перекликались с теми, что строили для себя богатые монастыри, состоятельные горожане и представители казацкой элиты: в течение всего XVIII века речь шла о различных вариантах барокко. Надвратная Троицкая церковь Киево-Печерской лавры (1722–1729) отличается вычурным барочным орнаментом, однако в середине столетия монастырские постройки (колокольни, храмы) стали отличаться более строгой, но все еще достаточно декоративной отделкой. Елизаветинский придворный архитектор Бартоломео Растрелли построил в Киеве императорский дворец в стиле сдержанного барокко (1755). Ратуша на Подоле (1690-е годы) была выполнена в стиле рококо, Растрелли же возвел в этом районе Андреевскую церковь с элементами декоративного петербургского барокко, упорядоченного, но при этом энергичного благодаря ярко-голубому цвету, четким пилястрам и позолоченным орнаментальным деталям (рис. 13.11). Похожие пилястры и отделка были применены при перестройке колокольни Софийского собора в Старом городе (1788). Если говорить о загородных постройках, следует упомянуть неоклассический дворец в Батурине, заказанный Кириллом Разумовским, типичным представителем высшей имперской знати, Чарльзу Камерону, прославившемуся постройками в палладианском духе под Петербургом. В области архитектуры между Киевом и остальной Россией шло оживленное взаимодействие: петербургский архитектор И. Шедель вел здесь строительство, украинские мастера работали над украшением церквей в Петербурге, Смоленске и Москве – благодаря им в храмах появлялись красочные иконы и резные иконостасы. Следствием этого культурного обмена было то, что сооружения, призванные символизировать имперскую мощь России, так и не стали доминирующими в ландшафте Киева.

Рис. 13.11. Воплощением петербургского имперского барокко стала изящная Андреевская церковь в Киеве (Бартоломео Растрелли, 1747–1754). Фото Джека Коллманна

После захвата Крыма (1783) литературные и художественные круги сделали его своего рода холстом, на котором они изображали свое видение империи. Для Екатерины и ее идеологов – фактического хозяина новоприобретенных южных земель Потемкина, одописцев, других поэтов – Крым был сразу всем: райский сад, изобилующий плодовыми деревьями и виноградниками, экзотическое восточное место отдыха, прекрасное и расслабляющее, свидетельство этнического многообразия России, связь с античной «цивилизацией» благодаря присутствию величественных греческих и римских руин (многие географические объекты на полуострове к тому же получили греческие названия), малообжитый край с горными видами и нецивилизованным татарским населением, исповедующим ислам. Все это находило выражение в политическом дискурсе и зрительных образах.