Россия и Европа глазами Орудж-бека Баята — Дон Жуана Персидского

Сани, которые нам дали в этом городе на Волге, называемом Чебоксарами, были на манер складных стульев, похожие на небольшие носилки или маленькую карету и устанавливались на полозьях, сделанных из гладких деревянных брусьев. Эти сани по внешнему виду такие же, какими пользуются фламандцы в Нидерландах или во Фландрии на реках Маас и Шельда, когда замерзает вода, и итальянцы, которые живут в верховьях реки По. Но сани, которыми пользуются московиты на Волге, гораздо больше и бегут ровно, не опрокидываясь на замерзшую землю, как это обычно бывает в Германии. Форма саней такая: это квадратная коробка, внутри нее два сиденья; крыша имеет пирамидальную форму и покрыта шкурами. Впереди находится табурет или половина сиденья, на котором сидит человек, правящий лошадьми, запряженными в сани, между тем как внутри в безопасности располагаются два путешественника, совершающих поездку. Сзади коробки находится выступ, своего рода полка, где можно поместить багаж. Лошади несутся быстро и проходят двенадцать или пятнадцать лье в день; но так как на каждых санях может поместиться только два пассажира, то потребовалось более пяти сотен таких саней, чтобы перевезти всех наших людей и багаж. Таким образом, мы путешествовали от Казани, пока не достигли города, называемого Нижний Новгород, с населением свыше 8 тысяч семейств (или 36 тысяч душ). Дома здесь, как и везде на Волге, деревянные, но город окружен каменными стенами, одной стороной нависающими над берегом реки. Как только мы прибыли сюда, пришел приказ от князя Московии — весть была послана к нашему приезду, — чтобы мы задержались здесь на месяц, и поэтому мы отложили наше дальнейшее путешествие.

Люди Нижнего [Новгорода] — христиане и подданные князя Московии; но у них есть сладострастный обычай, и ходит молва об их банях, где мужчины и женщины имеют обыкновение мыться вместе, без одежд, прикрывающих их наготу; следовательно, их общение чрезвычайно вольное, более, чем в любой другой стране может быть допустимо. Пища в Нижнем [Новгороде] очень дешева, как повсюду в Татарии и Московии, — мы об этом уже писали. Одежда здесь, однако, дорогая, хотя мы по приказу князя могли свободно все брать, и поистине, у нас было изобилие одежды. В конце месяца, который мы спокойно прожили в Нижнем, пришел приказ нам продолжать путь и отправляться ко двору. Мы путешествовали способом, предложенным одним из дворецких князя, прибывшим в Нижний за нами в санях с крытыми сиденьями наподобие тех, которые использовали мы. И сейчас нас сопровождал генерал-губернатор крепости Нижнего. Эта крепость охраняется гарнизоном из 6 тысяч солдат, которые днем и ночью сторожат ее от турков и татар. Я не знаю точно, действительно ли те татары, о которых мы говорим, Перекопской орды, но мне кажется, что эти (живущие на Волге), хотя они и заняли земли, расположенные так далеко на север [от Крыма], — настоящие татары, живущие как кочевники-мавры из Марокко, их образ жизни — как у людей нецивилизованной страны.

В течение шести дней мы двигались, держа в поле зрения берега реки Эдер, и пришли в город, называемый Муромом. Это большой и очень населенный город, но так как мы ехали с поспешностью, то не имели возможности насладиться многими любопытными особенностями Мурома. Однако я не могу обойти молчанием то, о чем нам поведали и показали, и это хотя и своеобразный, но очень суеверный рассказ. По-видимому, главным занятием и торговлей этого города является дубление шкур крупного рогатого скота, и это делается в таком изобилии, что здесь находится тысяча и одна дубильня, всецело занятая этим ремеслом. Далее, в городе есть колодец, в который каждый дубильщик бросает свои тысяча и одну шкуру, чтобы они быстрее продубились. Но, когда в надлежащее время они вытаскивают шкуры из этого колодца, то всегда обнаруживают, что тысяча и одна шкура одного какого-нибудь дубильщика совершенно испорчены и загублены. Тогда его товарищи-дубильщики собирают вместе каждый свою тысячу, а одну шкуру тотчас дарят тому, чьи все шкуры были испорчены — а каждый знает свои шкуры по меткам и знакам, — и получается точно тысяча и одна шкура в компенсацию. Я полагаю, что это уловка сатаны, и даже сказал бы, что эта история ложь и не заслуживает доверия, так как мы сами не наблюдали ее. Но, с другой стороны, рассудим дальше: так как для дубления есть только один колодец с водой и так как все шкуры, которые бросают в колодец для выделки и дубления, одного вида и качества, то, по-видимому, почти невозможно поверить, что шкуры, принадлежащие одному лицу, пострадают больше, чем шкуры, принадлежащие другому лицу. Например, как можно утверждать, что у колодца имеются особые свойства — дубить в одном случае и портить в другом? Далее, как могло получиться, что число шкур так точно держалось, что всегда портилась именно тысяча и одна шкура? Все это несомненно доказывает, что это не природное действие воды, а в действительности дьявольская работа Сатаны.