Россия и Европа: история непонимания

Попробуем выстроить цепь рассуждений и приблизиться к пониманию этой непростой проблемы. Если допустить, а исторические факты позволяют нам это сделать, что существуют два вектора глобализации, то следует прежде всего отметить их принципиальную разницу.

Восточный глобальный проект – явление сугубо идеологическое, а потому нередко завершающееся крахом в конечном итоге (Персия, Карфаген, Монгольская империя и т.д.).

Западный проект опирается на экономику, зачастую вырастает из технического задания, прикладного характера первоначального замысла. Великие географические открытия, экспедиции испанской и португальской короны в Америку, формирование Британской колониальной империи и т.п. имеют конкретное экономическое обоснование, проводились во имя наживы, приобретения материальных активов, усиления ресурсной базы.

На Востоке идеология подталкивала запрос на овладение ресурсами, задавая тональность активности. На Западе идеология служила оправданием уже состоявшегося обладания ими. В чем нельзя не заметить серьезную разницу. Таким образом, в экономической сфере Запад всегда был успешнее. Ситуация становится прямо противоположной, когда мы обращаемся к сфере духовного, культуры. В до античный период и Средневековье подавляющее большинство открытий совершались в рамках восточного проекта. Возвращение знаний о себе Запад осуществлял лишь через арабскую и византийскую традиции, далее двинувшись по пути обмирщения мышления и потребностей, вследствие чего в современном западном проекте возник дефицит распространения широкого гуманитарного образования. На этом фоне, подкрепленном философией потребления и вульгарного экономизма, на Западе возникла полная утрата восприятия реального мира во всем его многообразии. Латинская пословица exoriente Lux права: духовный свет доподлинно исходит с Востока. Весьма небезынтересным явлением в контексте противоборства двух проектов является византийский проект. Каково его место и где оно? На Востоке или Западе?

Византийская империя, или Восточная Римская империя, прежде всего, оставалась в варварском западном мире после падения в 475 году Западного Рима и была единственным законным представителем, продолжателем и хранителем традиций классического Рима. Эту простую и очевидную истину весьма часто забывают западноевропейские историки.

Варварское нашествие прервало римскую традицию на Западе, отбросив его на периферию развития, варваризировав Запад. Падение же Византии в 1475 году и подхватывание исторической преемственности Московской Русью, Третьим Римом, перенесло традицию византийской духовности и учености в Россию, тем самым сделав Русь продолжателем традиций цивилизованного центра, противопоставленного варварской периферии. Именно в этом сущность противостояния Востока и Запада, секрет многовековой ненависти варварского Запада к Византии и Руси-России.

Эгоизм, алчность, зависть к блистательному византийскому веку, бесспорному моральному авторитету Византии объединили Запад в борьбе с великой империей. Непреходящая общеевропейская ценность культурного наследия Византии после ее исчезновения быстро забылась, что позволило идейным последователям тех, кто с черной неблагодарностью наблюдал за ее гибелью, ученикам Вольтера и Гиббона, оболгать ее как сугубо восточную сатрапию, последствия чего сильно дают о себе знать как в западноевропейском, так и отечественном сознании.

Важно обратить внимание на тот факт, что Византия, или Восточная Римская империя, была продолжателем западного имперского политического проекта, а император в Константинополе оставался единственным законным цезарем. Стремление романо-германцев испепелить Византию ярко демонстрирует двойные стандарты средневекового Запада.

Ненависть к Византии во многом базировалась на ее легитимности, величии, могуществе и блеске. В силу этого византийские императоры были объявлены деспотами и тиранами. Варварские династии Запада стремились через уничтожение Византии присвоить себе право законных продолжателей традиций Рима.