Россия и Германия. Стравить! От Версаля Вильгельма к Версалю Вильсона. Новый взгляд на старую войну

Но прежде чем отсохли руки у германских лидеров, насту пила суббота, 28 июня 1919 года. В Зеркальном зале Версаля воссел Клемансо под тяжелым балдахином с лепной золоченой надписью «Le roi gouverne par lui-moeme» («Король управляет по своей воле»). С лентой через плечо он проскрипел: — «Впустите немцев!».

Звуки шагов в тишине, а потом вновь голос Клемансо: — «Месье, заседание открыто!».

Ещё несколько процеженных сквозь зубы фраз, и немцев подводят к столу, где лежит договор. Доктор Мюллер подписывает его под громы артиллерийского салюта.

«Заседание окончено», — сплевывает Клемансо.

Немцев уводят. Они, наконец, юридически капитулировали перед «союзными и объединившимися державами»: Соединенными Штатами Северной Америки, Британской империей, Францией, Италией и Японией, а также примкнувшими к ним Бельгией, Боливией, Бразилией, Китаем, Кубой, Эквадором, Грецией, Гватемалой, Гаити, Геджасом, Гондурасом, Либерией, Никарагуа, Панамой, Перу, Польшей, Португалией, Румынией, Сербо-Хорвато-Словенией, Сиамом, Чехословакией и Уругваем.

Китай Версальский договор, по причине уважительной, не подписал: права на Шаньдунскую провинцию получил не он, а Япония. США, Эквадор и Геджас договор подписали, но не ратифицировали — каждый по своим соображениям. США заключили в 1921 году с Германией отдельный договор, мало чем отличающийся от Версальского.

Достоверно одно — кровь воинов Самсонова, обеспечивших «чудо на Марне», кровь Брусиловского прорыва, обеспечившего последующие «чудеса», пот русских мастеровых и крестьян в зачет не пошли. Антанте было не до того — нужно было помогать Деникину и Колчаку.

* * *

Основу будущей Версальской системы должны были зало жить 14 пунктов мирных условий президента Вильсона. Звуча ли они красиво — заокеанскому дядюшке полагалось выглядеть добрым и справедливым. И действительно, куда уж лучше: мир без аннексий, самоопределение всех наций и свобода морей.

Но немцев обманули — подписанный ими договор ничего общего с посулами Вильсона не имел. В Париже был разыгран последний акт грандиозного спектакля: вначале нужно было забросить немцам вильсоновскую «приманку», потом, когда они прекратили воевать, эту приманку вырвали у них с кровью.

А чтобы Америка сохранила свое лицо (точнее, личину) свободолюбца, «разногласия» союзников на Парижской конференции раздувались для публики до размеров непримиримых. Вильсон, якобы, отстаивал будущие всемирные «братство и дружбу», а роли «бук» отводились другим: отчасти — Ллойд Джорджу и всецело — Клемансо.

В конце концов «мир» вышел таким, что Ленин, глядя на него со стороны, заметил: «Война путем Версальского договора навязала такие условия, что передовые народы оказались на положении колониальной зависимости, нищеты, голода, разорения и бесправности, ибо они на многие поколения договором связаны и поставлены в такие условия, в которых ни один цивилизованный народ не жил. Это неслыханный, грабительский мир, который десятки миллионов людей, и в том числе самых цивилизованных, ставит в положение рабов».

Ленин не преувеличивал — Германия попадала в самое на стоящее рабство. И даже Черчилль признал: «Экономические статьи договора были злобны и глупы до такой степени, что становились явно бессмысленными».

Исключительно на Германию — и даже не на руководство, а на немецкий НАРОД, единолично возлагалась ВСЯ официальная ответственность за войну. Правда, и кайзеру в порядке санкции предъявлялось обвинение в «высшем оскорблении международной морали и священной силы договоров». Немецкие полководцы — Гинденбург, Людендорф, немецкие промышленники Тиссен, Крупп и другие объявлялись военными преступниками. Так-то так, но выходило, что Дюпоны, Гепнеры, Бродские, Морганы, Френчи, Тафты, Стимсоны, Рокфеллеры, Клемансо, Черчилли, Ротшильды, Грей, Сухомлиновы, Барухи, Пуанкаре и Вильсоны были ни при чем…

Да, кайзер в случае победы рассчитывал на крупные аннексии и экономические выгоды. На пангерманистских (не генштабистских) картах желательные границы «Deutsches Kaiserreich» протягивались от Кале до Финского залива и даже захватывали, как вассальную территорию, — Англию. Но это был, во-первых, «пивнушный» экстремизм, не подкрепленный ресурсами. А во-вторых, немцы и не прикидывались освободителями европейских народов. Они властно требовали, чтобы с ними считались всерьёз.